27
пор, как были изобретены библиотеки, врачи проводят в них много
времени. Мы не назначаем больному новый лекарственный препарат,
не имея сведений о его эффективности. Помимо прочего,
применение
незарегистрированного препарата (или препарата, незарегистриро-
ванного по данному показанию) является, строго говоря, незакон-
ным. Казалось бы, наша практика годами была научно обоснованной,
т.е.
доказательной, за исключением случаев, когда мы умышленно за-
нимались обманом (использовали эффект плацебо по медицинским
причинам), болели, были переутомлены или просто ленились.
Нет, наша практика не была научно обоснованной. Несколько
исследований поведения врачей и медсестер однозначно показали:
клинические решения редко основываются на лучших имеющихся
сведениях. В 1970-х годах в США только около 10–20% доступных
в те годы медицинских технологий (лекарственная терапия, хирурги-
ческие
операции, рентгенодиагностика, анализы крови и т.д.) осно-
вывались на надежных научных сведениях; более поздние оценки
(1990 г.) показали улучшение этого показателя до 21% согласно офи-
циальной статистике США
4
. Позднее, в исследованиях вмешательств
у групп больных, отражающих реально
используемые вмешательства
(а не все медицинские вмешательства или технологии, имеющиеся
на рынке), предполагалось, что 60–90% клинических решений (в за-
висимости от специальности) основаны на доказательной медицине.
Однако я уже писала
5
о том, что эти оценки имеют методологические
ограничения
3
. Помимо всего прочего, они проводились в специали-
зированных
отделениях, оценивалась практика признанных экспер-
тов доказательной медицины
6
. Поэтому эти результаты вряд ли явля-
ются показательными (см. раздел 4.2).
Давайте рассмотрим различные подходы, используемые медицин-
скими работниками для принятия решений. Все эти подходы – при-
меры того, чем
не является
доказательная медицина.
Достарыңызбен бөлісу: 
