Из ее тела вырвалось черное облако, по белоснежной шее потекла кровь, мгновенно

— А!...
Когда клинок пронзил грудь женщины, она испустила жалкий крик. Похоже, ранение было
тяжелым, и ее вырвало кровью. Ее распахнутые красные глаза чуть не вылезли из орбит.
Из ее тела вырвалось черное облако, по белоснежной шее потекла кровь, мгновенно
окрасившая ее одежду в темный цвет. Она выпустила когти и собиралась вырвать Вэнь Чаню
сердце.
Вероятно, из-за раны женщина двигалась медленно, и Вэнь Чань повалил ее ударом ноги.
Поскольку ей нанесли повреждение, магический ритуал прервался, и нависший над
местностью черный туман развеялся.
Лу Шаоцин тихо выругался. Оттолкнувшись носками от земли, он отпрыгнул на несколько
чжан назад и нанес на ладонь порез. Кровь залила меч, и он яростно вбил его в землю.
Лезвие вспыхнуло красным, и воздух снова начал заполонять темный туман.
Женщина, лежащая на земле, настолько ослабела, что не могла даже вытащить меч в груди.
Половину ее лица залила кровь, поднятые руки дрожали.
Вэнь Чань не испытывал ни малейшей жалости, в его прекрасных глазах застыл холод. Он
медленно подошел к женщине, пытающейся отползти, взялся за рукоять и безжалостно вырвал
меч из ее груди.
Женщина со страхом и мольбой на лице снова завопила.
Это напомнило Вэнь Чаню о тех ни в чем не повинных людях, убитых тварями Шэньгуй.
Умоляли ли они так же о пощаде перед смертью?
Как жаль, что эти оборотни бесчеловечные и хладнокровные. Им было плевать.
Он снова поднял меч и навел его на шею женщины, но когда собирался нанести удар, его
внезапно схватили за запястье.
Вэнь Чань в шоке оглянулся. Но это был всего лишь Лян Яньбэй.
Лян Яньбэй заметил, что Вэнь Чань эмоционально нестабилен: рука, держащая меч, дрожала.
Он медленно произнес: 

— Она уже умирает.
— Одним мечом не избавиться от ненависти в моем сердце, — сказал Вэнь Чань, но не стал
прилагать усилий.
Лян Яньбэй опустил его меч и успокаивающе сжал его руку: 
— Оставь ее, пусть сама испустит дух.
Он не знал, откуда в Вэнь Чане столько обиды и ненависти к этой демонице, но все же
настаивал на своих словах.
Лян Яньбэй испытывал необъяснимое чувство: в этот момент Вэнь Чань казался ему хрупким.
Пока они разговаривали, позади раздался рев. Обернувшись, они увидели, что оборотень,
сражавшийся с совершенствующимися, на бешеной скорости мчался в их сторону. Из широко
открытой пасти торчали острые клыки.
Лян Яньбэй молниеносно отреагировал и, наклонившись, чтобы приподнять Вэнь Чаня,
прыгнул на несколько чжанов вверх, удаляясь от платформы.
Оборотень, прыгнувший на каменную платформу, внезапно превратился в девушку в черном
одеянии. Она с глубокой ненавистью уставилась на Вэнь Чаня, села на пол и обняла женщину.
Женщина перестала дышать и превратилась в крупную птицу с двумя хохолками.
Вэнь Чань опешил: 
— Это же...
В девушке, перевоплотившейся из оборотня, он разглядел схожесть с Тан Цинь. Другими
словами, это и была Тан Цинь.
Если Тан Цинь — оборотень, то кто Тан Исяо?
— С самого начала был проработан хороший план, вы просто были его маленькой частью. 
В воздухе послышался легкий вздох, и Вэнь Чань вздрогнул: это был голос Тан Исяо.
Лян Яньбэй незаметно потянул запястье Вэнь Чаня: 

— Говорить ты говоришь, почему не выходишь?
Из темной дымки появился человек и, медленно подойдя к ним, лучезарно улыбнулся: 
— Удается же вам выманить меня.
Это был Тан Исяо, все в том же черном халате с золотой каймой по краям, совсем не
изменившейся с того момента, когда они видели его днем.
Вэнь Чань невольно взглянул на Лян Яньбэя, задаваясь вопросом, знал ли он, что его друг
детства был оборотнем.
А Лян Яньбэй явно не знал. Его лицо приняло сложное выражение: 
— Я считал, что по крайней мере, рядом со мной нет оборотней.
— Ты бы и дальше продолжал так считать, если бы не пришел сюда, — беззаботно сказал Тан
Исяо.
— Для чего вы все это делаете? — спросил Лян Яньбэй.
— Проводим церемонию жертвоприношения, неужели не дошло? — ответил Тан Исяо. — Я дам
вам особое разрешение на участие, но больше не создавайте помех.
— Ты думаешь, мы пришли сюда, чтобы участвовать в этом жертвоприношении? — Вэнь Чань
недоумевал. Если Тан Исяо за компанию с этими оборотнями, он должен был уже напасть на
них. Почему он все такой же доброжелательный и выдает им особое разрешение?
Неужели у он и правда добродушный?
— Нет, возможно, потому что... — начал Тан Исяо.
— Что потому что? — спросил Вэнь Чань.
Тан Исяо поднял голову и прошептал: 
— Потому что… время пришло.
Полночь. Полнолуние.

Каменная платформа извергла черный вихрь, расходящийся по местности ураганом. Люди,
находящиеся за пределами демонического барьера, отступали назад, укрываясь рукавами.
Тучи моментально пришли в движение, сверкнула змеевидная молния, и оглушительный
раскат грома полностью открыл завесу для жертвоприношения.
От платформы быстро расползался красный узорчатый массив, накрывая необъятным куполом
всех присутствующих и разливая по воздуху странные голоса, исполняющие песню и
одновременно произносящие заклинания, вперемешку со всхлипами и рыданиями.
Тысячи голосов сплетались в шумный поток.
Совершенствующиеся сразу же решились на ответные меры: 
— Занять позиции!
Но сильный порыв ветра мешал им занять позиции, поднимая вверх и разбрасывая в стороны.
Только лежащих на земле чудом не смело.
Вэнь Чань и Лян Яньбэй, находящиеся в оке урагана*, не подверглись разрушительной силе
ветра и отчетливо видели происходящее вокруг.
*Область затишья с умеренными ветрами в эпицентре урагана
Полы халата задувало со свистящим звуком. Вэнь Чань смог открыть глаза, заслоняясь от
ветра рукой.
В центре урагана стояла Тан Цинь, тело которой источало подавляющую темную энергию,
скапливающуюся над ее головой в восемь триграмм и великий предел*.
*太极八卦图 (tàijí bāguà tú)
Шокированный увиденным Вэнь Чань выпалил: 
— Всеохватывающее высшее начало*?!

*万象 (wànxiàng) — все явления природы; вся природа
太极 (tàijí) — великий (изначальный) предел, высшее начало, начало всех начал (рыбки инь-ян
внутри триграммы)
Почему “всеохватность” и “всеохватывающее” (万象)? На русском нет ни одного слова,
способного вместить истинный смысл. Если только какая-нибудь “всесущность”?
“Вездесущность” (это уже Фома Аквинский)?
Тан Исяо с любопытством посмотрел на него: 
— Откуда ты знаешь?
Вэнь Чань замер от удивления. Это действительно Всеохватывающее высшее начало!
Всеохватывающее высшее начало — древнейший массив, с помощью которого, пройдя против
воли небес, можно изменить судьбу и вернуть мертвую душу.
Чтобы заклинание подействовало, необходимо провести жертвоприношение.
Вэнь Чань знал об этом, потому что в предыдущей жизни привел этот массив в действие и из-за
него же умер.
Его сын замышлял измену, чтобы захватить престол, и убил единственного сына Лян Яньбэя.
Чтобы восполнить потерю, Вэнь Чань изучил это заклинание и вернул душу Лян Шаоцзина, но,
поскольку он допустил ошибку в построении массива, Лян Шаоцзин возродился дочерью.
Но после возрождения Лян Шаоцзина Вэнь Чань скончался.
Вэнь Чань вспомнил о трупах, прибитых к деревьям, и его охватил ужас: 
— Все эти трупы и есть жертвы?
— В жертву принесли десять тысяч злых сердец, и эта церемония готовилась уже давно, — еле
слышимым голосом ответил Тан Исяо, но Вэнь Чань смог разобрать.
Десять тысяч?! Кого они собираются возрождать таким огромным количеством?
Как будто догадавшись о мыслях Вэнь Чаня, Тан Исяо тут же дал ответ: 
— Хотим всего лишь возродить одного злющего оборотня.

Эта фраза поразила его, как гром среди ясного неба, но уже не было возможности дальше
развивать мысль: над его головой разразился настоящий, мощный гром, разнесшийся на
тысячи ли, подобно драконьему рыку, от которого подгибались колени.
Только тогда эти тихие поющие голоса стали громче, и можно было отчетливо услышать, что
это не пение заклинаний, а рыдания. Голоса тысяч призраков, громкие и тихие, переливчатые
и пронизанные горем, смешивались в один плач, призывая душу.
Тан Цинь, с влажными дорожками слез на лице, набожно рухнула на колени и изо всех сил
выкрикнула имя:
— ЛОУ МУГЭ!!!
В одно мгновение небо изменилось. Плач стал пронзительнее, неистовый шквалистый ветер
сносил все с земли и ревел в уши. Все потеряло цвет.
Трехступенчатую платформу оторвало от земли огромной силой на высоту девяти чи*.
*3 метра
Вэнь Чань чувствовал, как немеет кожа головы, все волосы на его теле встали дыбом. Он
неосознанно взял Лян Яньбэя за руку и инстинктивно прильнул к нему.
Лян Яньбэй крепко сжал его ладонь и обнял его другой рукой, прижимая к себе, чтобы
защитить. Его взгляд поднимался вверх, пока не остановился на разрыве в облаках.
Небо расколола яркая трещина молнии, осветив его, как днем, и мгновенно исчезла.
Все снова погрузилось в мрак. Плач исчез. Ветер резко ослаб, перестав трепать ветви.
Когда все на поверхности успокоилось, черный туман бесследно рассеялся, а шелестящий звук
листьев утих.
Черные тучи разошлись, открывая вид на яркую луну, чей мягкий свет снова пролился на
землю. Вэнь Чань поднял глаза и увидел человека, стоящего на высокой платформе. Несмотря
на лунное сияние, его лицо едва ли можно было разглядеть.
Ребята из бессмертных сект быстро опомнились и подняли руки, начав произносить
заклинания. В воздухе появилась белая дымка, освещая платформу и человека на ней.

Это был мужчина, обладающий красотой небожителя, в белой, как снег, одежде, с
развевающимися чернильно-черными волосами. Он держал на руках неподвижного черного
кота и слегка улыбался. В его глазах мелькнула насмешка: 
— Так много людей ждут возвращения этого Почтеннейшего?
Однако этот человек совершенно отличался от того Лоу Мугэ с веером.
Лу Шаоцин вздохнул с облегчением и рассмеялся: 
— Ну наконец-то ты вернулся.
Тан Исяо тоже кивнул: 
— Довольно долго ждали тебя.
Пожилой мужчина из бессмертной секты сердито сказал: 
— Лоу Мугэ! Как ты посмел вернуться?!
Человек, которого называли Лоу Мугэ, холодно усмехнулся и обвел взглядом Тан Исяо, Вэнь
Чаня, Лян Яньбэя, Лу Шаоцина и других, затем медленно произнес: 
— Он не пришел? — не дожидаясь ответа, он посмеялся над собой: — И правда, как бы он
осмелился...
Совершенствующийся заверил своего компаньона: 
— Вернулась только его душа, без сущности. В это время он слабый, и мы обязательно
всеобщими усилиями сразим его окончательно.
Лоу Мугэ услышал это, и ему стало смешно: 
— Цзэ Чэнь нет, Нин Шаосы тоже. Мне полагаться на вас? — он остановил взгляд на Лян
Яньбэе: — Или на этого смертного бога войны?
В этот момент все встало на места. Вэнь Чань застыл в шоке.
Тан Исяо, Лу Шаоцин, демоница — все они вели себя так, словно знали не Лян Яньбэя,
избалованного молодого господина из семьи Лян, а другого Лян Яньбэя.

Лян Яньбэя, которого не знал Вэнь Чань.
Он поднял голову и хотел посмотреть на людей вокруг него, но увидел гладкий подбородок.
Только тогда он понял, что находился слишком близко к Лян Яньбэю, поэтому тут же вырвался
из его рук.
Лян Яньбэй отпустил его. Не двигаясь с места, он пристально глядел на Лоу Мугэ и думал о
чем-то.
Адепты бессмертных сект не раздумывая взялись за свои мечи и принялись за заклинания.
Лоу Мугэ засиял улыбкой, своей красотой и ослепительностью способной затмить луну.
Подойдя к краю платформы, он обратился к людям внизу: 
— Прощайте. Если повезет, встретимся вновь.
Сказав это, он сделал шаг вперед, однако не упал и не улетел, а растворился в воздухе на
глазах у всех. Черного кота, которого он только что держал на руках, поймал Лу Шаоцин.
Он исчез так быстро, что никто не успел среагировать.
Тан Исяо улыбнулся Вэнь Чаню и Лян Яньбэю, как будто прощаясь, а затем так же, как и
появился, скрылся в черном тумане, заодно унося с собой Лу Шаоцина.
Остался лишь хаос после урагана и лежащие на земле люди.
Как только они все исчезли, Вэнь Чань оглянулся в сторону Циньци, Шухуа и Лян Шухуна.
Все трое лежали без сознания. Впрочем, Циньци и Лян Шухун тут же очнулись и закричали, но
Шухуа, который защищал Лян Шухуна, нижней половиной тела был придавлен поваленным
деревом и лежал в отключке.
Вэнь Чань встревожился, увидев его: 
— Шухуа! Шухуа!
— Не волнуйся, — начал успокаивать его Лян Яньбэй. Взвалив Шухуа себе на спину, он сказал:
— Пойдемте отсюда.

Лян Шухун знал, что Шухуа получил травму, защищая его, поэтому, вплотную следуя за Лян
Яньбэем, сказал: 
— Да, уходим скорее, нельзя мешкать с лечением.
Лян Яньбэй шел впереди, а Лян Шухун, с Вэнь Чанем позади, шел за ним. Циньци замыкал
строй. Они вернулись в том направлении, откуда пришли.
После их ухода совершенствующиеся, посовещавшись, решили биться до конца и уничтожить
демонический культ.
Таким образом, обе стороны разошлись по своим дорогам: одна выбиралась из леса, а вторая
двинулась вглубь.
http://tl.rulate.ru/book/50413/1404524