бедокуром и шкодником, но в роль вжился быстро и отлично
отыгрывал.
Ульяна отвоевала себе роль Фрузы Зиньковой, секретаря и главы
«Юных мстителей», но по взгляду Володи становилось ясно, что он
очень недоволен её игрой. Зато Полину сразу утвердили на роль чтеца
— закадровый голос у неё получался замечательно. Просьбу
последней из Троицы, Ксюши, услышали и
удовлетворили на первой
репетиции, и она очень гордилась званием костюмера, хотя не сшила и
не скроила ещё ни одного костюма. Машу, которая, по мнению Юрки,
умела играть только «Лунную сонату», за неимением лучшего,
утвердили пианисткой. В лагере было множество разнообразной
техники, и осветительной, и звуковой, всякой, но Володя настаивал на
«живом» аккомпанементе, аргументируя тем, что тридцать лет назад
спектакль сопровождала живая музыка, а именно — фортепианная.
Актёры пока плохо ориентировались в сценарии:
кто-то выучил
половину реплик, кто-то читал по бумажке. Целостной картины не
выходило, но для третьей репетиции и так было неплохо. Вот только
Володя никак не успокаивался — оставалось несколько незанятых
ролей: бабушки сестёр Портновых, двух девочек и одного парня из
юных мстителей,
нескольких немцев, а ещё массовки — солдат и
деревенских жителей!
— Так, — Володя высунул нос из-за тетрадки, — «Юные
мстители» все здесь? Ну те, которые пока есть…
По его приказу на сцене выстроились в ряд Настя, Алёна, Олежа и
Васька. Ульяна уселась за стол.
— Отлично, — кивнул худрук. — Слушаем все, а «Мстители» в
первую очередь. Ребята, помните, что этот спектакль не только о Зине,
но и о вас. Вы — центральное звено и будете в фокусе на протяжении
всей истории. Даю общие вводные, будьте внимательны, не подведите.
Итак. Вы — подпольщики, вы — герои, причём герои юные, ведь, как
всем известно, «Мстители» были немногим старше Юры, Маши,
Ксюши и остальных… Этим их подвиг тем более велик. — Две
«остальные» насупились и что-то обиженно забурчали, Володя, не
слыша их, продолжал: — Да, дети того времени были не такими, как
мы. Их родители воевали и
побеждали в Гражданскую войну, ребята
сами хотели и даже стремились воевать. Мы — легкомысленные, они
— нет. Так что халатности не потерплю. Петлицын, ты меня слушал?
Володя глянул так сурово, что Васька выпучил глаза.
— Да-а-а… — ответил он осторожно.
— Внимательно?
— Очень.
— Повтори, что я сказал, — мучил его Володя — и поделом: на
прошлой репетиции Васька так разбаловался, что едва её не сорвал.
Петлицын печально вздохнул и забубнил, кривляясь:
— Мы — партизаны, мы стремимся на войну! А ты не потерпишь
халатности и всё такое…
— Будь серьёзнее, Петлицын! Мы тут не комедию ставим.
— Ладно-ладно…
Володя сокрушенно покачал головой —
этот ответ его не
удовлетворил, но тратить общее время на одного Петлицына было
слишком расточительно, и худрук перешёл к делу:
— Все готовы? Юр, а где карта? Давай, клади скорее на стол.
Круглый столик располагался чуть левее центра сцены. По
периметру ребята расставили скамейки, какие-то чемоданы, одежду,
посуду и даже самовар, словом, предметы обстановки жилой избы —
штаб-квартиры «Юных мстителей».
— Товарищ главнокомандующий, есть «карту на стол», —
отрапортовал Юрка и сел в зрительское кресло рядом с Володей.
— Эх… — тот разочарованно цокнул языком, — не нравится мне
изба. Надо больше флагов и плакатов.
— Больше? — Юрка фыркнул и принялся перечислять: —
«Смерть фашистской гадине», «Родина-мать зовёт», «Завоеваний
Октября не отдадим»… Мало, что ли? К тому же рано ещё думать о
декорациях…
— Нет уж. Сейчас самое время подумать об этом! Если нужное не
найдём, придётся рисовать.
— Володь, ну это же нелогично! Они же подпольщики!
Нормальные подпольщики не станут хранить и тем более развешивать
по штаб-квартире всякую агитацию.
Они же на оккупированной
территории, тут фашисты каждый угол обос… спали.
Володя стремительно поднялся на ноги. Зашипел, не дав Юрке
закончить фразу, надулся — хотел то ли ввязаться в спор, то ли молча
дать затрещину, но между парнями втиснулся толстячок-Сашка.
— А ты откуда взялся? — опешил Володя.
— Пришёл, — бесхитростно пропищал тот. — Володя, а почему
Петлицын играет Женю Езавитова? Его ведь я должен был…
— Потому что, Саня, ты своими полётами и прогулами не оставил
мне выбора, — строго ответил худрук.
— Ну можно я тогда буду Николая Алексеева играть?
— Нет, для этой роли нужен мальчик лет двенадцати.
— А что мне тогда делать?
— Саня, ты очень красиво лежишь и стонешь… — задумчиво
протянул Володя.
Все вспомнили, как Сашка валялся кулём, раскинув ноги и руки в
стороны, и захихикали. Один худрук был серьёзен:
— Когда «Юные мстители» подорвут водокачку, ты будешь играть
умирающего фашиста.
— Но…
— Зато главного, Сань! Хм… — Володя почесал переносицу и
тычком поправил очки. — Так, ладно, поехали. «Мстители» стоят
вокруг стола,
смотрят на карту, готовят диверсию. Настя, начинай!
Первая реплика про вражеский эшелон на железной дороге…
Достарыңызбен бөлісу: