Ссылка на материал

— Вымахал, блин, — журит его Чимин. — Весь в отца пошел. Живу среди 
гигантов.
— Зато мы все обожаем нашего гномика, — садится за руль Ниньо.
— Что ты сказал? — восклицает Чимин, но Ниньо хватает его руку и подносит к 
губам. Альфа рулит левой, в правой так и держит руку папы.
— Чего не отдыхаешь, шофер бы приехал, — проверяет телефон Чимин.
— Я соскучился по тебе, так что вместо того, чтобы поваляться после душа, 
решил, что сам приеду, — подносит к губам запястье омеги и целует давно 
поблекшее пятно от когда-то выжженной метки. С самого детства Ниньо целует 
папу туда и обещает, что из-за его поцелуев там скоро ничего не останется. Он 
прав, потому что за эти годы от безобразного шрама почти ничего не осталось. 
Жаль, что воспоминания поцелуями не лечатся, и каждый омега этого 
полуострова, которому за тридцать, никогда не забудет, что это за метка и чего 
стоила ее потеря. Они доезжают до особняка с одновременно вернувшимся с 
работы Намджуном. Альфа выходит из роллса, кивает прошедшему мимо Ниньо 
и, поймав Чимина, сразу целует его в губы. Остановившийся Ниньо кривит рот и 
скрывается в доме.
— Так поздно, — прерывает поцелуй Намджун. — Ты, наверное, сильно устал.
— Бокал вина, ванна, твои поцелуи, и усталость как рукой снимет, — улыбается 
обнимающий его за шею Чимин.
— Тогда иди в дом, бери бутылку, а я приготовлю для тебя ванну, — вновь 
целует его Намджун. Чимин первым делом идет к Амину, который, услышав стук 
в дверь, сразу пихает телефон под подушку и притворяется спящим. Чимин 
осторожно подходит к кровати сына и, нагнувшись целует его в лоб.
— Знаю, что не спишь, но подыграю, — шлепает его по заднице через одеяло 
омега и идет на выход. Следом Чимин открывает дверь в комнату Ниньо, 
который убирает телефон от уха и спрашивает, что ему нужно.
— Трубку дай, — садится на кровать Чимин и альфа покорно протягивает ему 
телефон.
— Лэй, солнце, папу позови.
Следующие пять минут Чимин под взглядом насупившегося Ниньо, обсуждает с 
Юнги завтрашнюю встречу омег, и наконец-то вернув сыну телефон и пожелав 
ему спокойной ночи, идет к себе.
Он толкает дверь в ванную и видит сидящего на бортике и проверяющего воду 
мужа. Намджун в одних штанах, Чимин любуется его обнаженным торсом, 
телом, которое обожает, руками, на которых следы всех минувших битв и будут 
новые, если кто-то посмеет посягнуть на самое дорогое, что есть у Намджуна — 
его семью. Чимин его любит, и любит все больше с каждым днем. Сколько бы 
скандалов у них ни было, через что бы они не прошли, ничего этой любви не 
мешает. Она растет, крепчает, потуже стягивает объединяющие их невидимые 
нити, и оба стараются их только укреплять. Главная причина раздора у 
610/624

Намджуна и Чимина — воспитание детей. Альфа слишком строг, а Чимин против 
этого. Даже самый громкий скандал из-за детей обычно заканчивается 
страстными поцелуями, и пока они оба, выговорившись и разнеся дом, находят в 
себе силы и желание кидаться в объятия друг друга, их любовь непоколебима. 
Единственный раз, когда Чимин не пустил после скандала Намджуна домой — 
это когда альфа в наказание за очередную драку Ниньо три года назад посадил 
его за решетку и отказался выпускать, пока не пройдет минимум трое суток. 
Чимин ему этого не простил, а Намджун поздно осознал, что наделал. Ниньо — 
буквально сердце Чимина, несколько лет назад вырванное из его груди, и 
альфа, которому ярость затуманила разум, не учел это и сделал больно тому, 
без кого не дышит. Намджун вытащил Ниньо, долго молил о прощении и получил 
его. Теперь он таких ошибок не совершает, но с детьми по-прежнему строг.
— Черт, я забыл бутылку и бокалы, — обернувшись, бежит вниз Чимин, а когда 
возвращается, то Намджун, уже раздевшись, сидит в ванне.
— Я так и понял, мистер Ким, что ванну вы делали для себя.
— Никаких ошибочных выводов, — подмигивает ему Намджун и подзывает к 
себе.
Чимин вздыхает, но долго его уговаривать не приходится, он стягивает с себя 
одежду, с бельем нарочно медлит, следит за тем, как Намджун буквально 
слюной давится, и наконец-то абсолютно обнаженным идет к ванне. Омега сразу 
оказывается в объятиях, затащившего его в воду мужа, и обвив руками его шею, 
позволяет себя долго целовать. Дальше Намджун не идет, он поворачивает 
омегу спиной к себе и начинает массировать его плечи. Чимин полностью 
расслабляется, в блаженстве прикрывает веки и отдается в любимые руки. Из 
ванны они вылезают только когда вода остывает. Усталости будто бы и не было, 
осторожно, чтобы не разбудить детей, они идут на кухню, наедаются в три часа 
ночи бутербродами с сыром, и запив все это бутылкой вина, валятся на диван у 
камина, где в объятиях друг друга и засыпают. Не просыпаются даже, когда 
спустившийся вниз за конфетами Амин накрывает их толстым пледом.
— Всегда писал в сочинениях, что любовь — это мои родители. Ни разу не 
ошибся, — прислоняется к плечу доедающего за родителями бутерброды Ниньо 
омега, и получает поцелуй в макушку.

жүктеу/скачать 2,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: