Қазақстан республикасы білім және ғылым министрлігінің А. Байтұрсынов атындағЫ

 
 
определенной  доли  абстракции,  однако  «способ  восхождения  от 
абстрактного  понятия  к  конкретному,  является  способом  всестороннего 
раскрытия  сущности  предмета  [1,  с.  157].  В  свою  очередь  «дойти  до 
познания сущности предмета - значит дойти до отражения его внутренних 
противоречий». 
На  наш  взгляд,  следует  согласиться  с  А.  Е.  Фурман,  по  мнению 
которого,  «для  отражения  сущности  создаются  понятия»  [2,  с.  131].  Так, 
каждая  наука,  концентрируя  накапливаемые  ею  знания,  оперирует 
определенными  понятиями.  На  первый  взгляд  всякое  понятие 
представляет  собой  абстракцию,  что  создает  видимость  его  отхода  от 
действительности.  По  мнению  И.  Т.  Фролова,  с  помощью  понятия 
происходит  более  глубокое  познание  того  или  иного  явления  путем 
выделения и исследования его существенных сторон [3, с. 371-372]. 
Несмотря  на  то,  что  проблемы  административного  процесса, 
административной 
юстиции, 
административной 
юрисдикции 
неоднократно 
становились 
предметом 
научной 
дискуссии 
в 
заинтересованных  кругах,  до  сих  пор  отсутствует  единый  подход  к 
определению  этих  понятий,  нет  единого  понимания  их  предмета  и 
содержания [4, с. 20-24]. 
Одним  из  первых  авторов,  поднявших  данные  проблемы  был  Г.И. 
Петров,  который  определил  понятие  административно-процессуального 
права как совокупность норм, регулирующих процессуальные отношения, 
складывающиеся в сфере управленческой деятельности [5, с. 27]. 
А.Е.  Лунев,  обращаясь  к  вопросам  административного  процесса, 
полагал,  что  он  (процесс)  охватывает  весь  комплекс  мер  по 
осуществлению  компетенции  органов  государственного  управления  (от 
принятия  правового  акта  до  наложения  административного  взыскания)  и 
всегда 
имеет 
место 
там, 
где 
осуществляется 
деятельность 
исполнительных и распорядительных органов [6, с. 130]. 
Несколько  уже  воспринимали  административный  процесс  Н.Г. 
Салишева  и  С.И.  Котюргин,  по  мнению  которых  применительно  к 
данному  понятию  речь  должна  идти  исключительно  о  производстве  по 
делам  об  административных  правонарушениях  или  деятельности  по 
применению 
мер 
принуждения, 
указывая 
при 
этом, 
что 
административный  процесс  в  правовом  смысле  представляет  собой 
порядок  осуществления  юрисдикции  [7].  Как  справедливо  отмечает  Н.В. 
Сухарева,  такая  позиция  представляется  весьма  спорной,  поскольку 
процедуры  лишь  по  делам  об  административных  правонарушениях 
составляют часть административного процесса [8, с. 16]. 
По  мнению  других  авторов,  административный  процесс  следует 
рассматривать  шире,  включая  в  него  порядок  правильного,  основанного 
на  нормах  права  разрешения  государственными  органами  всех 
индивидуальных  дел  в  области  исполнительной  и  распорядительной 
деятельности [9, с. 131] или порядок реализации административных норм 

 
 
в  сфере  деятельности  государственных  органов  по  разрешению 
индивидуальных дел [10, с. 44-45]. 
Заметим,  что  факт  наличия  столь  серьезных  разногласий  в  ученых 
кругах  того  времени  явился,  на  наш  взгляд,  результатом  отсутствия 
самого  предмета  административно-процессуального  права.  Определить 
предмет 
административно-процессуального 
права 
можно 
путем 
выделения  отношений,  возникших  в  ходе  административного  процесса, 
поскольку, как уместно отмечает Ю.М. Козлов, для определения предмета 
той  или  иной  отрасли  права  следует  выделить  круг  однородных 
общественных  отношений,  регулируемых  данной  отраслью  [11,  с.  5]. 
Развивая эту мысль, В.Д. Сорокин подытожил, что существенное влияние 
на  предмет  оказывает  и  связь  с  материальной  отраслью,  являющейся 
основой для процессуальной, с которой последняя наиболее тесно связана 
[12, с. 54, 57]. 
Резюмируя,  мы  приходим  к  выводу,  что  под  административным 
процессом 
следует 
понимать 
урегулированную 
нормами 
административно-процессуального  права  процессуальную  деятельность 
органов  исполнительной  и  судебной  властей  по  реализации 
административных  норм  и  разрешению  дел,  возникающих  из 
административных  правоотношений,  в  том  числе  в  рамках  рассмотрения 
административно-правовых деликтов. 
Важно отметить, что нередко понятия «административный процесс» 
и «административно-юрисдикционный процесс» отождествляются, что не 
вполне  верно,  хотя  данные  понятия  тесно  переплетаются.  Как 
справедливо отмечает Ю.М. Козлов, юрисдикционную  функцию, причем 
в  значительном  объеме,  повседневно  и  на  различных  уровнях  системы 
государственного  управления  осуществляют  исполнительные  органы 
(должностные лица) непосредственно, т.е. во внесудебном порядке. Такие 
действия  выражают  реализацию  одного  из  составных  элементов  их 
административной  право-  и  дееспособности.  Иными  словами,  они 
осуществляют  административную  юрисдикцию,  хотя  она  не  является 
главным  и  определяющим  содержание  государственно-управленческой 
деятельности  признаком,  что  характерно  для  функционирования 
судебных органов [13, с. 318]. 
Представляется  необходимым  разграничить  данные  понятия, 
выделив общие их начала и вычленив особенности. 
Говоря  об  общих  началах,  можно  констатировать  неразрывную 
связь  административного  процесса  и  административно-юрисдикцонного 
процесса,  так  как  последний,  не  только  регулируется  административно-
процессуальными  нормами,  но  и  является  частью  административного 
процесса.  Что  касается  особенностей  юрисдикционного  процесса,  то  они 
зависят от уполномоченного на его осуществление субъекта и имеющейся 
у  них  компетенции.  Условно  можно  выделить  внесудебную  и  судебную 
административно-юрисдикционную  деятельность.  Первую  осуществляют 

 
 
органы  исполнительной  власти,  вторую  -  органы  правосудия.  Органы 
правосудия,  рассматривая  дела  об  административных  правонарушениях, 
осуществляют  контрольную  функцию  по  отношению  к  органам 
исполнительной власти. 
Очевидна 
потребность 
детального 
рассмотрения 
понятия 
«административная юрисдикция», трактуемого до недавнего времени как 
судопроизводство. Обращаясь к этимологии данного понятия с учетом его 
иностранного  происхождения,  нами  обнаружен  неоднозначный  подход  к 
переводу термина  «jurisdictio» (лат.). Так, И.С. Розенталь и В.С. Соколов 
переводят его как подсудность, судебная компетенция [14, с. 147]. В свою 
очередь  И.С.  Перетерский  предлагал  переводить  данный  термин  как 
разрешение 
конфликта 
или 
применение 
подлежащей 
властью 
установленных  правил  [15,  с.  74].  Чуть  шире  рассматривался  данный 
термин  в  словаре  иностранных  слов,  предлагая  два  значения:  а) 
подсудность,  право  производить  суд,  решать  правовые  вопросы;  б) 
правовая  сфера,  на  которую  распространяются  полномочия  данного 
государственного органа [16, с. 610]. 
Говоря собственно об административной юрисдикции, А.П. Шургин 
именует 
ее 
видом 
правоохранительной 
деятельности 
органов 
государственного  управления  и  других  компетентных  органов,  который 
включает  рассмотрение  дел  об  административных  правонарушениях  и 
принятие  решения  по  ним  в  установленном  порядке.  При  этом  ученый 
отмечает  отсутствие  у  административной  юрисдикции  тождества  с 
правосудием,  поскольку  последнее  является  лишь  ее  частью.  Суть 
юрисдикционной деятельности в применении процессуальных норм, а не 
в создании норм права, отмечает автор [17, с. 11-12, 45]. 
Данная  позиция  представляется  весьма  спорной,  прежде  всего,  в 
силу 
ограничительного 
толкования 
предмета 
административной 
юрисдикции.  Полагаем,  производство  по  жалобам,  предполагающее 
правовую  оценку  действий  тех  или  иных  лиц,  также  входит  в 
административную  юрисдикцию.  В  этом  контексте  хочется  поддержать 
мнение  В.В.  Сажиной,  подразделяющей  административную  юрисдикцию 
на  а)  разрешение  в  административном  порядке  жалоб  граждан  на 
действия государственных и общественных организаций, б) рассмотрение 
дел об административных правонарушениях и принятие  решений по ним 
[18, с. 39-40]. 
В  то  же  время,  на  наш  взгляд,  не  вполне  корректно  отождествлять 
юрисдикцию  с  конкретной  деятельностью  конкретных  органов 
государственной  власти.  Речь  должна  идти,  прежде  всего,  о  пределах 
полномочий  этих  действий,  а  не  о  самих  действиях.  Иными  словами, 
юрисдикция,  в  том  числе  административная,  определяет  границы 
«дозволенного»,  указывая  на  полномочия  тех  или  иных  субъектов 
административной юрисдикции. 

 
 
Таким  образом,  под  административной  юрисдикцией  следует 
понимать  урегулированные  административно-процессуальными  нормами 
полномочия  государственных  органов  и  их  должностных  лиц  по 
рассмотрению  и  разрешению  административных  споров,  а  также  дел  об 
административных правонарушениях и принятия решений по ним. 
Предложенное  понятие  весьма  широко  трактует  сущность 
административной  юрисдикции.  Признавая  это  и  принимая  во  внимание 
предмет  проводимого  исследования  -  административную  юрисдикцию 
арбитражных  судов,  обратимся  к  анализу  административно-юрисдик-
ционной деятельности органов правосудия. 
Не вдаваясь в полемику по данному вопросу, мы пришли к выводу, 
что  под  административной  юстицией  следует  понимать  рассмотрение  и 
разрешение  административных  споров  на  основе  специального 
процессуального 
порядка 
реализации 
материально-правовых 
административных норм системой органов правосудия, осуществляющих 
судебный  контроль  за  деятельностью  органов  исполнительной  власти 
(должностных лиц). 
Неизменными 
атрибутами 
любого 
явления 
и 
процесса 
(административный  процесс  в  арбитражных  судах  не  является 
исключением)  выступают  признаки,  отражающие  специфические 
особенности рассматриваемого предмета исследования. Применительно к 
административно-юрисдикционному  процессу  в  качестве  таковых 
выступают: 
нормативность, 
универсальность, 
системность, 
непререкаемость.  Думается,  целесообразно  рассмотреть  названные 
признаки подробнее. 
Особенностью  первого  из  названных  признаков  является  то,  что 
административный  процесс  урегулирован  не  только  административным 
законодательством,  но  и  в  равной  степени  административно-
процессуальными 
нормами 
права. 
В 
этом 
смысле 
субъекты 
административной  юрисдикции  обладают  своего  рода  двуединым 
процессуальным  подчинением,  при  котором  в  той  или  иной  ситуации 
способны  и  обязаны  руководствоваться  и  административными,  и 
административно-процессуальными правовыми нормами. 
Что касается универсальности административного производства, то 
имеются  в  виду  единые  подходы  к  разрешению  рассматриваемых  дел, 
связанных с применением мер административной ответственности, и дел, 
связанных  с  обжалованием  действий  (актов)  органов,  наделенных 
властными  полномочиями.  Рассмотрение  указанных  дел  по  существу  не 
специфично  и  судьями  не  дифференцируется,  что  позволяет  добиться 
преемственности принимаемых решений. 
Говоря  о  системности  административного  процесса,  нами 
предполагается определенный способ построения органов, отправляющих 
правосудие 
по 
делам, 
возникающим 
из 
административных 

 
 
правоотношений  «по  вертикали»,  с  соблюдением  подчиненности 
вышестоящим нижестоящих инстанций. 
Непререкаемость  административного  производства  выражается  в 
обязанности  органа  исполнительной  власти  исполнить  судебный  акт, 
имеющий  большую  юридическую  силу,  нежели  изданный  тем  же  либо 
вышестоящим  органом  исполнительной  власти.  При  этом  речь  идет, 
конечно же, о судебном акте, вступившем в юридическую силу. 
Полагаем, 
указанные 
признаки 
взаимообусловлены 
и 
взаимозависимы в определенной степени и в то же время специфичны по 
отношению  к  административному  процессу  арбитражных  судов,  что 
позволяет  воспринимать  их  как  одну  из  составляющих  сущности 
рассматриваемого явления. 

жүктеу/скачать 3,44 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: