Chicken Soup for the Soul: True Love 101 Heartwarming and Humorous Stories about Dating, Romance, Love, and Marriage. Новикова И. В., перевод на русский язык, 2016 Оформление. Ооо «Издательство

К 2007 году я развелась, мне исполнилось пятьдесят, а инвалидом я стала еще раньше, в тридцать шесть.

– Дебби, – сказала я себе, – ты столько лет носишь один и тот же размер джинсов, с возрастом ты стала только интереснее. Может, любовь с первого взгляда тебе и не светит, но со второго кто-то обязательно заинтересуется тобой.

Хотя кого я обманывала? Лет мне было уже немало, к тому же инвалид… Кому нужна такая ноша? Мне трудно было находиться в компании, тем более говорить о своей чудаковатой болезни. Тут уж размер джинсов не в счет.

В 1994 году мне поставили диагноз: крайне редкое неврологическое нарушение – синдром мышечной скованности. Заполучить такое – один шанс из миллиона. Моя нервно-мышечная система гиперчувствительна к внешним раздражителям: прикосновению, звукам, эмоциям, движению, что приводит к сильным мышечным спазмам и общей скованности. Это представляет серьезную опасность падения и травм.

Я включила компьютер и увидела письмо от Джона, моего хорошего друга. Я жила в Колорадо, он – во Флориде, но мы все равно поддерживали близкие отношения. Разговоры с ним по телефону или электронная переписка всегда заряжали меня энергией и радовали. Я решила откровенно рассказать ему о своих страхах по телефону.

– Джон, – начала я, – кому я нужна? Список запретов для меня просто огромен. Как я могу просить кого-то взвалить на себя проблемы инвалида?

– Дебби, я уверен, что на небесах уже присмотрели кого-то для тебя, – решил приободрить меня Джон. – Ты подарок для любого мужчины.

– Мне трудно в это поверить. Я решила, что хочу жить одна – не выдержу еще одного развода. Уж лучше буду одна по собственному желанию, чем одинока рядом с мужем, – вздохнула я.

Джон решил напомнить мне о своей жене Донне, которая умерла несколько лет назад:

– Я не искал серьезных отношений, когда встретил ее. Тоже хотел жить один и заниматься своими делами. Но однажды в воскресную школу пришла Донна. И наша встреча была предрешена судьбой, я уверен, – мы были так счастливы вместе. Поверь, в твоей жизни такое тоже произойдет.

Размышляя над его словами, я все равно до конца в них не верила. Особенно с учетом моего синдрома.

Когда мы в следующий раз созвонились с Джоном, я сообщила ему, что со своей дочерью Джейми задумала посетить город Клируотер и Диснейленд во Флориде.

– Дай знать, когда окончательно определишься с датами, – сказал Джон. – Я помогу с билетами. Может, даже смогу освободить денек и поужинать с вами.

Через пару месяцев мы прибыли в Диснейленд. С Джоном мы договорились встретиться в гостинице. За это время Джейми и Джон подружились и очень хотели встретиться. Я нервничала, но Джейми понимала меня, ведь Джону впервые придется так близко столкнуться с моей болезнью. Когда Джон позвонил из холла гостиницы, я попросила дочь дать нам несколько минут и вышла к нему без своей трости.

Я была очень взволнована предстоящей встречей. Одно дело – говорить о болезни по телефону, и совсем другое – увидеть это своими глазами. Изменится ли его отношение ко мне после этого?

Наконец двери лифта открылись, и – бам! – Джон решил сфотографировать меня, ослепив на секунду вспышкой. На фото получилась обычная женщина с темными густыми волосами, в черных бриджах и стильной футболке. Только лицо было слегка испуганным.

Взглянув на Джона, я увидела статного мужчину с небольшими залысинами, сияющими глазами, в черных штанах и футболке… и с тростью в руке, потому что Джон страдал тем же синдромом, что и я. Мы присели, впервые заглянули друг другу в глаза и обнялись. Я вдыхала аромат его одеколона и чувствовала себя словно в уютном коконе.

Наша жизнь полна счастья и любви, и хотя внешний мир иногда нападает, то хорошее, что связывает нас с Джоном, перевешивает все.

После встречи во Флориде наши телефонные беседы длились уже по пять часов, и мы созванивались по нескольку раз на день. Дружба постепенно переросла в нечто большее… и все стало сложнее. Джон почти на четырнадцать лет был старше меня и помимо синдрома мышечной скованности имел другие проблемы со здоровьем. Я тоже была вынуждена принимать инсулин из-за сахарного диабета. Мы все-таки поговорили о наших отношениях и о том, стоит ли их продолжать.

В 2008 году я стала женой Джона Кроуфорда и переехала в Джексонвилл. Наша жизнь полна счастья, любви и только нам свойственных проблем. Иногда внешний мир нападает, но то хорошее, что связывает нас, перевешивает все.

Еще одна вечность

Слова твои слышала я не ушами, а сердцем. Не губы мои целовал ты, а душу.

Джуди Гарленд, актриса и певица

Я сидела за столом в своем кабинете на третьем этаже. Вся поверхность была усыпана памфлетами и бумагами, яркими и вызывающими, как и положено для стола заместителя директора по связям с общественностью. Теперь в моей жизни было две роли – вдовы и специалиста по связям с общественностью.

Почти четырнадцать лет мой муж был проповедником в Карибском бассейне, и его неожиданная смерть от рака полностью перевернула мою жизнь. Наш младший сын оканчивал школу, поэтому я осталась в Атланте.

От работы меня отвлекла секретарша. Она зашла в кабинет и положила на стол резюме.

– Тебе будет интересно, – улыбнулась она. – Наш новенький – вдовец.

Несмотря на всю свою сдержанность, я разозлилась. Последнее, чего мне хотелось, так это всеобщего внимания к моему «одиночеству». Конечно, в свои сорок семь лет я вполне еще могла найти себе спутника жизни и думала об этом. У меня был прекрасный муж, и могло случиться, что следующий брак окажется ничуть не хуже. Когда-нибудь… Но не прямо сейчас!

Я открыла папку, одновременно прикидывая, в какие новостные агентства направить последний пресс-релиз, и взглянула на резюме. Итак, что мы имеем? Из Оклахомы в Джорджию к нам прибыл Эд Онли, пятидесяти одного года… с шестью детьми!

Это не лезло ни в какие ворота! О чем думала подруга? У меня уже было три сына, между каждым четыре года разницы.

Следующие две недели я выполняла свою работу: провела собеседование с «вдовцом», отправила информацию о его достижениях в соответствующие информационные агентства, особенно подчеркивая, что все это он оставил, чтобы работать у нас. Я на самом деле была впечатлена, и не в последнюю очередь его истинным виргинским акцентом, сохранившимся, несмотря на многочисленные переезды, связанные со строительством церквей, поликлиник и центров для военных священников в Миссисипи, Арканзасе и Оклахоме. Я искренне поддерживала его начинания в Джорджии.

И вот что было дальше.

В один прекрасный день Эд остановил меня на балконе, когда я выходила из кабинета директора. Со смущением и пугающей прямотой он спросил, нет ли у меня свободной минутки. Я сказала, что есть, и тут он задал вопрос совершенно не по работе:

– Просто хотел спросить… готовы ли вы уже принять приглашение на ужин с мужчиной? – И, видимо, увидев изумление на моем лице, быстро добавил: – Мужчина – это я.

В тот самый январский день было положено начало теплой дружбе, которая позже переросла в нечто большее. Отбросив свои предубеждения и домыслы, я увидела самого честного и любящего человека, которого когда-либо знала. Например, он никогда не останавливал меня, если я начинала говорить о муже, и всегда открыто делился воспоминаниями о своей жене. Мне не надо было забывать или вычеркивать из жизни свой 27-летний брак, а ему – свой.

Вот еще один пример его щедрости и широты души: когда я пожаловалась, что на могиле мужа, сколько бы травы я ни сажала, ничего не растет, он, не сказав ни слова, на целый день уехал с работы, чтобы обработать землю и засеять газон. При этом могила находилась милях в тридцати от его дома. Признался он, когда мы вместе поехали на кладбище.

Всего через несколько месяцев свиданий мы оба поняли, что между нами – двумя взрослыми людьми, связанными прошлой и настоящей миссионерской деятельностью, – происходит нечто большее, чем просто дружба. Переступить этот порог было очень нелегко, особенно учитывая те счастливые отношения, которые у обоих были в прошлом.

Все решилось однажды вечером после ужина в нашем любимом ресторане Атланты. Эд посмотрел на меня своими голубыми глазами, в которых отражалась четность, забота и любовь, и со смелостью (которой, как он признался мне позже, он сам испугался) взял меня за руку.

– Я знаю, что у тебя был прекрасный муж, – начал он. – И ты очень любила его. Я знаю, что ты поклялась любить его вечно. – Он сделал паузу и продолжил: – Я хочу спросить: не могла бы ты подарить мне свою любовь на следующую вечность?

Он просил меня не забыть мужа, а подарить любовь и ему тоже. Не раздумывая, я согласилась.

Не прошло и полгода с той самой встречи на балконе, когда я приняла приглашение на ужин, как мы с Эдом поженились – в кругу друзей, искренне радовавшихся нашему союзу.

И вот двадцать пять лет спустя мы все еще вместе. На двоих у нас девять детей и пятнадцать внуков. Позади осталось много прогулок, походов в горы, радости и слез, успехов и потерь, которые только сделали нас сильнее.

Везде мы вместе – и будем еще целую вечность.

Принц-лягушонок

Я бы поцеловала лягушонка, даже если бы знала, что он не превратится в прекрасного принца. Просто я люблю лягушек.

Кэмерон Диаз, актриса

Хочу сказать всем одиноким девушкам, мечтающим встретить принца: это возможно! Все, что нужно, – это лягушонок. Честное слово. Самый обыкновенный. Давайте расскажу о своем лягушонке и о том, как он превратился в принца.

Субботним утром я отправилась в свой любимый садовый магазин. Мне нравилось бродить по рядам, разглядывая садовые статуи. Уже некоторое время я ни с кем не встречалась, и от этого было немного грустно. В свои тридцать я очень хотела встретить мужчину и создать семью. Однако потенциальных кандидатов пока не было.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.