Критика и библиография
жүктеу/скачать 389,17 Kb. Pdf көрінісі
|
2 Стризое
ТЕСТ жинағы 7 сынып физика пәнінен
| КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
175 ISSN 1998-9938. Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 4, Ист. 2012. № 2 (22) та. Лишь в этом случае мы можем различить случайные (разовые) повторения событий от устойчивых (многократных) проявлений скры- тых исторических тенденций. Осознание это- го различия дает нам возможность построе- ния исторических параллелей, открывающих путь к обобщениям, фиксирующим повторя- ющееся (закономерное) в историческом про- цессе. Но даже если историческая параллель не выдерживает испытания на всеобщность, любая аналогия представляется для истори- ческого познания эвристически значимой, по- скольку является одним из механизмов по- рождения нового смысла (см. подробнее: [6, с. 112–113]). Увеличение темпорального масштаба исторического нарратива имеет под собой еще одно основание. В свое время историки геге- левской философии справедливо критиковали умозрительный характер известной триады «тезис – антитезис – синтезис» на том осно- вании, что она огрубляет, спрямляет реаль- ный процесс развития. То же самое можно ска- зать и о схеме, предлагаемой нам классичес- ким историзмом: прошлое – настоящее – бу- дущее. Процессы исторической действитель- ности, как правило, не вписываются в схему триады, давая нам огромное разнообразие ва- риантов числа и последовательной смены раз- личных этапов. Не случайно даже дискурсив- ные стратегии историописания (сказание, прит- ча, биография), равно как и литературные жан- ры (трагедия, комедия, фарс), к которым час- то апеллируют сторонники лингвистического поворота, часто не укладываются в класси- ческую сюжетную схему: завязка – кульми- нация – развязка. Театрально-драматургические метафо- ры описания исторического процесса имеют то преимущество, что они порывают с его натуралистическим, безлично-эволюционным истолкованием и подчеркивают роль челове- ческих действий: борьбы, согласия, выбора и смирения с обстоятельствами. Полнота со- держания исторического нарратива предпола- гает включение в него характеристики меха- низма перехода от одного этапа изображае- мого процесса к другому: мотивированный выбор целей и средств исторического дей- ствия основными участниками событий, рас- крывающее имевшиеся варианты развития, позволяющее судить о мере оптимальности сделанного выбора и упущенных возможнос- тях. Не менее важен и другой аспект анализа: соотнесение выбора ключевых исторических субъектов с поведением других свидетелей и участников, дающего представление о массо- вости, типичности, масштабе исторического движения. С учетом этого можно ставить воп- росы о стихийности процесса перехода и мере осознания людьми прошлого своих интересов и всего происходящего. Еще одна существен- ная сторона рассмотрения перехода от одно- го исторического этапа к другому состоит в том, что ученый свободен в выборе круга лиц и структур, создающих ансамбль историчес- кого действа, в характеристике их места и роли в нем. Однако научные требования систем- ности и логичности знания заставляют нас включить в содержание нарратива реальные исторические результаты действий субъектов и акторов, объяснение их происхождения и меры соответствия первоначальным планам и замыслам инициаторов изменений. В то же самое время очевидно, что любое рассмот- рение человеческих поступков, субъективно- го выбора, принятия решения, возложения на себя ответственности, столкновения с их не- избежными и случайными последствиями выходит за рамки бесстрастного научного дискурса, обращает нас к прагматике исто- рии, ее опыту и урокам. Выделенные нами аспекты анализа ис- торического перехода как результата созна- тельного выбора субъектов истории – целе- полагание, конкуренция разных целей, сопос- тавление желаемого и достигнутого – в прин- ципе довольно легко могут быть вписаны в жанровые формы художественного повество- вания, придавая ему интригу и драматизм. В то же время они являются необходимыми моментами рационализации истории, наполне- ния ее смыслом. Уже сама логика объектив- ного развертывания фактов во времени зада- ет истории определенный смысловой вектор. Однако все богатство его содержания, его культурная значимость и экзистенциальная наполненность может быть выявлена лишь сквозь призму анализа целеполагающей исто- рической деятельности людей. Художествен- ные приемы исторического повествования способны не только обнажить смысл собы- |