Вестник Евразийского национального университета им. Л. Н. Гумилева Серия Юридические науки. 2012 №2-3 (12-13)



бет18/24
Дата15.09.2017
өлшемі6,34 Mb.
#32657
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   24

Список литературы:
1. Венская Конвенция о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. Ст. 53 // Сборник документов по международному праву, Т.1, стр. 164. Алматы1998 г.

2. Черниченко С.В. Нормы и принципы международного права: Учебное пособие.- М.: Научная книга.- 1998.-С.14.

3. Лукашук ИИ. Международное право в судах государств.- СПб.: Россия- Нева, 1993.-С.189; Тункин Г.И., Шишкин В.М. О международно-правовых принципах нового международного экономического порядка //Советское государство и право.- 1980.-№9.- С.94ю

4. Ковалев А.А. Самоопределение и экономическая независимость народов. - М.: Международные отношения, 1988.- С.52.

5. Tinbergen J., Fisher D. Warfare and Welfare: Integrating Security Policy into Socio-Economic Policy.- Sussex, New-York, 1987. p.21.

6. Ушаков Н.А. Суверенитет в современном праве.- М.. Институт международных отношений, 1963; Бараташвили Д.И. Принцип суверенного равенства государств в международном праве.- М.: Наука, 1978; Богуславский М.М. Международное экономическое право.- М.: Международные отношения, 1986.- С.96; Шумилов В.М.Международное экономическое право.-С.160-165.

7. Ващекин Н.П., Мунтян М.А., Урсул А.Д. Глобализация и устойчивое развитие.- М.: Международный государственный университет коммерции, 2002-С.290.

8. Rosenau J.N. Turbulence in world Politics, a Theory of Change and Community.- Prinston, N.Y.; Prinston Univercity Press, 1990.-p.438.

9. Ващекин Н.П., Мунтян М.А., Урсул А.Д. Глобализация и устойчивое развитие.-С.290

10. Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век.- М,: СПАРК, 2000.- С.143.

11. Там же.

12. Рез.36/103 XXXVI сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

13. Ушаков Н.А. Суверенитет в современном международном праве.- М.: Ин-т международных отношений, 1963.- С.177-178.

14. Кожевников О.В., Смирнов П.С. Торгово-экономическое сотрудничество восток-запад и дискриминационные меры США//Советское государство и право.- 1983.-№3.-С.110.

15. Шумилов В.М. Международное экономическое право в контексте глобализации мировой экономики (проблемы теории и практики). Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук.- М.: Дипломатическая академия МИД РФ, 2001.- С.22.

16. Hufbauer, Gary Clyde. International economic law in Times that are Stressful//Journal of International economic law.- 2002.- 5(1).-p.p.5-8.

17. Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век.- С.145.

Сейдеш Б.Б., Л.Н.Гумилев атындағы ЕҰУ халықаралық құқық

кафедрасының аға оқытушысы
ҚАЗАҚСТАН РЕСПУБЛИКАСЫНДАҒЫ АДАМ ҚҰҚЫҚТАРЫ МЕН БОСТАНДЫҚТАРЫН ҚОРҒАУДАҒЫ
В данной статье говорится о справедливом рассмотрении дел в независимом суде. Автор раскрывает значение прав и свобод человека, соблюдение их на международном и национальном уровнях.
Ключевые слова: права и свободы человека, омбудсмен, Комиссия по правам человека.
This article is devoted to the problems of realization by courts the right decisions in accordance with norms of international requirements and legislation, and reflection of them in the national legislation.
Keynotes: human rights and freedoms, ombudsman, Commission on human rights.

Адамның негізгі құқықтары мен бостандықтарын қорғаудың негізгі мәселесі – қоғам және мемлекет өміріндегі ең бірінші қорғалуға тиісті құндылықтар. Жалпы гуманитарлық құндылықтар өлшем бірлігінде адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтары басқа субьектілер арасында басым рольге ие екендігі даусыз. Кез келген демократиялық мемлекетте адам құқықтары мен бостандықтары және оның міндеттері әлеуметтік, саяси, әрі заңды сипаттағы маңызды институтты құрап, қоғамның өркениетті даму деңгейі жетістіктерінің өлшеуші қызметін атқарады.

Адам құқықтары мен бостандықтарының – тұлғаның рухани және материалдық игіліктерге жетуінің құралы, биліктің механизмі, ерік білдірудің заңды түрі, өз мүдделерінің жүзеге асуының басты факторы екендігін де атап өткен орынды. Сонымен қатар, тұлғаның өзін-өзі дамытуының міндетті алғышарты, оның қоғамдағы орнын нақтылау, әрі артықшылықтарын көрсетудің бір түрі [1]. Сондықтан да дамыған, өркениетті мемлекеттер мен ұлттар, жалпы әлемдік қауымдастық - адам құқықтары мен оны қорғауды мемлекеттің прогрессивті дамуы мен гүлденуінің, тұрақтылық пен төзімділіктің әмбебап идеалды алғышарты ретінде қарастырады. Сол себепті қазіргі заманғы әлем осы бағыт бойынша қарқынды дамуда. Белгілі қоғам қайраткері Т. Джефферсон өз кезегінде «адамның туа біткен және ажырамас құқықтарынан басқа өзгеріске ұшырамайтын ештеңе жоқ» деген қанатты сөзін бекер қалдырмаса керек.

Адам құқықтарын қорғаудың мәселесі бүгінгі таңда жекелеген мемлекеттердің аумағынан шығып, бүкіләлемдік құқықтық институттардың құрылуына негіз болғанымен, адам құқықтары мен бостандықтарын қорғау механизмінің осы кезеңдегі және жақын болашақтағы жетекші ролі ұлттық институттарға тиесілі екендігі де жасырын емес. Адам құқықтарын қорғаудағы кепілдіктердің бірі құқыққорғау институтының әділ және тиімді жүйесі. Оның өзі өз кезегінде екі түрге бөлінеді: 1) құқық қолдану - құқықтық заңнамаларды жүзеге асырудың мемлекеттік биліктік әрекеті, құқықтық қатынастар субьектілерінің мүдделерін жүзеге асырудағы кездесетін кедергілерді жою болса; 2) құқық қатынасының субьектісі өз мүддесі мен заңды құқықтарын қорғау үшін тиісті құқыққорғау органдарына шағымдануға, ал құқыққолданушы оны қорғауға кепілдік беруге немесе оның мүддесінің жүзеге асырылуын қамтамасыз етуге құқылы [2].

1948 жылдың 10 желтоқсан күні БҰҰ-ның Бас Ассамблеясы «Адам құқықтары туралы Жалпы Декларациясын» қабылдаған болатын. Аталған Декларацияда адам туа салысымен тең құқықтар мен міндеттерге ие, оларды түрі, түсі, ұлты, жынысына және тағы да басқа ерекшеліктеріне қарай бөлуге болмайтындығы туралы нақты айтылған. 1950 жылдан бастап әр жылдың 10 желтоқсаны Халықаралық Адам құқығы күні ретінде аталып өтіледі. Сонымен қатар 1950 жылы «Адам құқықтарын қорғаумен оның негізгі еркіндіктері туралы Еуропалық конвенция», «Экономикалық, әлеуметтік және мәдени құқықтар туралы халықаралық пакт» қабылданды. Осы аталған және содан кейінгі қабылданған құжаттар негізінде адам және азамат құқықтарын қорғаудың халықаралық стандарттарын, яғни өлшемдерін қамтамасыз ету мақсатында мемлекеттердің конституциялық құрылымын реттеп, инкорпорациялау үшін негіздер қаланған болатын.

Адам құқықтары туралы алғашқы ұғым 1789 жылы қабылданған Францияның «Азаматтардың құқықтары мен міндеттері туралы Декларациясында» көрініс тапқаны белгілі. Алайда күн бүгінгі күнге дейін адамның туа біткен құқықтары мен бостандықтары ұзақ даму кезеңдерден өткен болатын. Оның алғышарттарының, яғни қайнар көздерінің қатарына Еркіндіктің Ұлы Хартиясы (1215), Ағылшындық құқық туралы Биль (1689) және Американдақ құқық туралы Биль (1791) сияқты құжаттарды жатқызуға болады.. XIX ғасырда басым мемлекеттерде алғашқы саяси және азаматтық либералдық құқықтар әр түрлі сипатта қалыптасқан болатын. ХХ ғасырдың басындағы социалистік жүйенің қарқынды ықпалымен азаматтық және саяси құқықтардың қатарына кәсіподаққа бірігу құқығы, еңбек ету құқығы, әлеуметтік көмекке құқық және т.б. сол сияқты бірқатар әлеуметтік экономикалық құқықтар келіп қосылғаны белгілі

Құқыққолдану жүйесіндегі мемлекеттік органдардың құқықтық нормаларға қатысты қоғамдық қатынасты қалыптастыру жүйесінің маңызды бөлігі - сот жүйесі. Сот билігі нақты сипаттағы құқыққорғаушылық қасиетке ие, сонымен қатар сотта қаралатыын істер мөлдір, әрі ашық болуы, шарт. Соттың адам құқықтарын қорғаудағы әрекеті заңды құқыққорғау деп аталса, басқа өкілетті органдардың адам құқықтарын қорғаудағы әрекеті құқыққорғаушылық деп аталмайды. Құқыққорғаудың адам құқықтары мен бостандықтарын қорғаудағы басқа өкілеттік органдардан басты ерекшелігі осы болып табылады, ол адам құқықтары мен бостандықтарының азаматтық, саяси, экономикалық, әлеуметтік және мәдени саладағы құқықтарының қамтамасыз етілуін қадағалайды.

Бұл жерде Қазақстан Республикасы Жоғарғы Сотының бұрынғы Төрағасы Қ.Мамидің Қазақстан Республикасындағы Сот жүйесін реформалаудың басым бағыттары, нақтырақ Қазақстан Республикасындағы адам құқықтары мен бостандықтарын қорғаудағы сот жүйесінің маңызы туралы «сот жүргізу ісін қарапайым жүйеге келтіру, азаматтар құқығын қамтамасыз етудің кепілдігін арттыру, әділетті сот жүргізу мақсатында соттырдың тәуелсіздігін қамтамасыз ету, сот жүйесіндегі құқыққорғау өкілдерінің маңызын арттыру, сот жүйесіндегі жариялылық пен шыншылдық қағидаларын қалыптастыру, сонымен қатар ұлттық сот жүйесін халықаралық сот жүйесінің нормаларына сәйкестендіру арқылы сот билігінің беріктігін қамтамасыз ету» керек деген сөзін атап өткен орынды болар еді [3].

Қазіргі күшіндегі Қазақстан Республикасының 1995 жылғы 30 тамыздағы қабылдаған Конституциясының тұтастай бір VII бөлімі Соттар және сот төрелігіне арналғандығын да атап өткен жөн. Ата заңымыздың 75-бабында Қазақстан Республикасында сот төрелiгiн тек сот қана жүзеге асырады деп ашып көрсеткен. Ал 76-бабында Сот билiгi Қазақстан Республикасының атынан жүзеге асырылады, сонымен қатар өзiне азаматтар мен ұйымдардың құқықтарын, заңды мүдделерiн қорғауды, Республиканың Конституциясының, заңдарының, өзге де нормативтiк құқықтық актiлерiнiң, халықаралық шарттарының орындалуын қамтамасыз етудi мақсат етiп қояды. Сот билiгi Республика Конституциясының, заңдарының, өзге де нормативтiк құқықтық актiлерiнiң, халықаралық шарттарының негiзiнде туындайтын барлық iстер мен дауларға қолданылады. Соттар шешiмдерiнiң үкiмдерi мен өзге де қаулыларының Республиканың бүкiл аумағында мiндеттi күшi болатындығы туралы атап өтеді.

Қазақстан Республикасының сот жүйесі мен судьяларының мәртебесі туралы Қазақстан Республикасының 2000 жылғы. 25 желтоқсандағы № 132-II Конституциялық Заңының 1-бабында әркiмге мемлекеттiк органдардың, ұйымдардың, лауазымды және өзге де адамдардың Республиканың Конституциясында және заңдарында көзделген құқықтарға, бостандықтар мен заңды мүдделерге нұқсан келтiретiн немесе оларды шектейтiн кез келген заңсыз шешiмдерi мен iс-қимылдарынан сот арқылы қорғалуға кепiлдiк берiлетіндігі туралы айтылған.

Адам құқықтары - тұлғаның жалпы құқықтық мәртебесін айқындайтын құқықтардың жиынтығы. Ол құқықтық мемлекеттердің конституциялық құқығының негізін құрайды. Аталған ұғым әр түрлі позитивті құқықтық мемлекеттермен қатар, түрлі халықаралық құқықтық келісімдерде де бірнеше мағынада кездесуі мүмкін. Халықаралық жария құқықта БҰҰ-ның Адам құқықтары жөніндегі Декларациясы Адам және азаматтардың құқығын қорғау жөніндегі тұңғыш заңнама болып табылады.

Сот органдарында құқыққорғау қызметінің екі аспектісі көрсетілген: Біріншіден, құқық пен заңның үстемдігін қамтамасыз ету. Бұл сот органдары азаматтық, қылмыстық және әкімшілік істерді қарастыра отырып, тек қана заңнамаға, соның ішінде Конституцияға, нормативтік-құқықтық актілерге, мемлекеттің халықаралық заңнамаларына сүйену керек екендігін көрсетсе, екіншіден, азаматтар мен ұйымдардың құқықтарын, бостандығын және заңды мүдделерін қорғауын қамтамасыз ету болып табылады. Аталмыш қызмет Қазақстан Республикасының Конституциясының қағидаларына сай келеді.

Қазақстан Республикасын Конституциясының 78-бабында «Соттардың Конституциямен баянды етілген адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтарына нұқсан келтіретін заңдар мен нормативтік құқықтық актілерді қолдануға құқығы жоқ. Егер сот қолдануға тиісті заң немесе өзге де нормативтік құқықтық акт Конституциямен баянды етілген адамның және азаматтың құқықтары мен бостандықтарына нұқсан келтіреді деп тапса, іс жүргізуді тоқтата тұруға және осы актіні конституциялық емес деп тану туралы ұсыныспен Конституциялық Кеңеске жүгінуге міндетті» екендігі туралы айтылып өткен.

Істі қараудағы әділ, әрі жария түрде қарау құқығы тәуелсіз және әділетті сот арқылы жүзеге асырылуы тиіс екендігі Адам құқығы мен бостандығын қорғау туралы Декларацияның 8-бабында айқындалып, оған Қазақстан Республикасы Конституциясының 13-бабы арқылы кепілдік берілген. Конституция бойынша: «Әркімнің құқық субьектісі ретінде танылуына құқығы бар және өзінің құқықтары мен бостандықтарын, қажетті қорғанысты қоса алғанда, заңға қайшы келмейтін барлық тәсілдермен қорғауға және әркімнің өз құқықтары мен бостандықтарын сот арқылы қорғалуына құқығы бар» екендігі туралы айтылған. Еуропалық Конвенцияның 6-бабына сәйкес: «әрбір тұлға өзінің азаматтық құқықтары мен міндеттерін анықтауда немесе кез келген қылмыстық айыптау кезінде әділ және жария соттық қарастыруға, соттың нақты және дұрыс шешім қабылдауына сенім арта алады».

Сол сияқты заңнама Адам құқықтары туралы жалпы Декларацияның 10- бабында, Халықаралық азаматтық және саяси құқық туралы пактінің 14- бабында баяндалған.

Сонымен қатар Қазақстан Республикасындағы адам құқықтарын қорғаумен айналысатын ұйымдардың бірі, ол – Қазақстан Республикасы Президенті жанындағы Адам құқықтарын жөніндегі комиссия. Қазақстан Республикасы Президентiнiң жанындағы Адам құқықтары жөнiндегi комиссия Мемлекет басшысының Қазақстан Республикасының Конституциясына сәйкес танылатын және кепiлдiк берiлетiн адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтарының кепiлi ретiндегi өзiнiң конституциялық өкiлеттiктерiн iске асыруына жәрдемдесетiн консультативтiк-кеңесшi орган болып табылады.

Адам құқықтары жөніндегі Комиссия ережеде бекітілген мақсат міндеттерін тиімді атқаруда. Дегенмен де, жекелеген адамдардың конституциялық құқықтары мен бостандықтарын тәжірибелік қорғау саласында ұтымды іс-шаралар ұйымдастыра алмай отырғандығын да атап өткен орынды болар еді. Өйткені Комиссия адам құқықтары мен бостандықтарын қорғау саласында мемлекеттік саясатты қалыптастыру және саяси технологияларды енгізумен ғана шектеліп қалуда. Сондықтан да келешекте Комиссияның осы бағыттағы қызметін жандандыра түсуі қажет, яғни адам құқықтарын жалпы негізде қорғау қызметімен бірге жекелеген адам құқықтарын қалпына келтіру, қорғау қызметінің механизмін де жұмыс тәжірибесіне енгізген дұрыс болар еді.

Қазіргі кезеңде Қазақстанда Омбудсмен институтын енгізу өзекті мәселелердің бірі болып отыр. Омбудсмен – адам құқықтарын қорғау, арыз, өтініштерді қарау, құқықтар бұзылған жағдайда қалпына келтіру қызметімен айналысатын өкіл. Омбудсмен институты біздің елімізде адам құқықтарын қамтамасыз етудің бірдін-бір тетігі болуы мүмкін. Классикалық тұрыда, омбудсмен дегеніміз – мемлекеттік шенеуніктердің заңсыз әрекеттері нәтижесінде бұзылған құқықтар жөніндегі арыз-шағымдарды қарап, тексеріп заңдық күші жоқ ұсыныстар беретін тәуелсіз лауазымды тұлға. Біздің мемлекетімізде бұрын соңды бұндай институт болған емес. Ал ол адам құқықтарын қорғау, қамтамасыз ету және қалпына келтіруде жаңа тәсілдер мен әдістер енгізуге қуатты серпін бере алады. Бұндай қажеттілікті қазіргі таңда жұртшылықтың барлығы да мойындап отыр. Адам құқықтары жөніндегі ұлттық құрылым, үшінші мыңжылдықтың басында Омбудсмен институты қызметін қолдану құқықтық мемлекет құрудағы нық қадамдардың бірі болар еді.

Қазақстан Республикасы адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтарын қорғау саласында ұлттық заңнамаға сүйенеді. Қазақстанның халықаралық конвенцияларға қосылуы адам құқықтары мен бостандықтарын қорғау және сақтау саласында әлем стандарттарына қол жеткізуінің басты факторы болып табылады.

Әдетте тәжірибеде адам құқықтарын қорғаудың алуан түрлі органдар жүйесі мен процедуралары қорғау механизмін қалыптастырады. Бұндай механизімдерсіз құқықтық мемлекет құру мүмкін емес, одан әрі өмір сүре алмайды: Конституциялық соттар (Испания, Италия, Ресей, Германия); Конституциялық Кеңес (Франция); Жоғарғы Сот (АҚШ); Мемлекеттік Кеңес (Италия); Әкімшілік соттар, жалпы юрисдикциялық соттар, омбудсмендар (Франция, Польша, Ұлыбритания); медиатор-делдал (Франция) – міне адам құқықтарын және олардың бостандықтарын қамтамасыз ететін кейбір механизмдер осындай.

1948 жылдың желтоқсанында Адам құқықтарының Жалпыға бірдей Декларациясы қабылдануымен адам құқықтарын кодификакциялау процесі басталды деуге болады. Адам құқықтары институтын және процедураларын жақсарту оларды іс жүзіне асыру және қорғау шаралары енгізілді. Осы жолдағы адамзаттың жарты ғасырлық тәжірибесі адам құқықтары мен бостандықтарын жеткілікті дәрежеде қамтамасыз етусіз және қорғаусыз демократияға, құқықтық мемлекет құруға қол жеткізудің мүмкін еместігін көрсетіп берді.

Адам құқықтарының жай-күйі әр мемлекетте адам және мемлекет қарым-қатынасы қағидасының сақталуына байланысты, әлемдік қатынастарда танылған бұл қағидаларды ұлттық заңнамаларға енгізу, құқықтарды қорғаудың механизмін қалыптастыру құқықтық жүйенің жай-күйіне тығыз байланысты десек қателеспес едік. Адам құқықтарын қорғау механизмі мынадай шараларды қамтиды:



- Конституциялық бақылау;

- Соттық қорғау;

- Қорғаудың әкімшілік-құқықтық формалары;

- үкіметік емес құқық қорғау ұйымдарының қызметі.

Жоғарыда аталған адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтарын қорғау механизмі әр түрлі дәрежеде біздің елімізде де қолданылады.

Адам құқықтары мен бостандықтарын қамтамасыз етудің маңызды мемлекеттік институты Қазақстан Республикасы Конституциясына сәйкес ел Президенті болып табылады. «Республика Президенті – халық және мемлекеттік биліктің бірлігінің, конституцияның мызғымастығының, адам және азаматтың құқықтары мен бостандықтарының кепілі және символы» (Қазақстан Республикасы Конституциясының 40-бабы). Президенттің ерекше конституциялық мәртебесі халық алдындағы зор жауаптылығымен сипатталады. Мысалы Конституцияға толықтырулар мен өзгертулер енгізу конституциялық белсенділік құқығы Қазақстан Республикасы Президентіне берілген. Заңды қарау және мемлекеттің басқа органдарымен қарым-қатынас үрдісіндегі Президенттің ерекше жағдайы адам және азаматтың құқықтары мен бостандықтарын қамтамасыз етудің кепілі болып табылады. Қазақстан Республикасының Конституциясына сәйкес Республика Президенті мемлекетте қабылданған барлық құқықтық норматитвтік актілердің күшін толық немесе ішінара жоя алады.

Президент мемлекеттік реттеудің барлық тетіктеріне, атап айтқанда құқық қорғау, қарулы күштер қолдану және т.б. ішкі саяси қайшылықтар жағдайында жедел, әрі жауапты әрекеттер жасауға міндетті болып табылады. Бұл адам және азаматтардың құқықтары мен бостандықтарын қорғаудың құралы болып келеді. Заңдылық, қылмыстың әр түрлі формаларымен күрес, мемлекеттік тәртіпті сақтау режимдерін қамтамасыз ету мемлекет басшысының белсенді тәжірибелік ролін аңғартады.

Тарихи әділеттілікті және заңдылықты қалпына келтіру тұрғысындағы 1991 жылғы 12 желтоқсандағы «Қазақстанда 1986 жылы 17-18 желтоқсандағы оқиғаларға қатысқаны үшін жауаптылыққа тартылған азаматтарды ақтау жөніндегі» Президент жарлығы мен 1993 жылғы 14 сәуірдегі «Жаппай саяси репрессия құрбандарын ақтау жөніндегі» Заң маңызды құжаттар болып табылады.
Әдебиеттер тізімі:
1. Сапарғалиев Ғ.С. Қазақстан Республикасының конституциялық құқығы. – Алматы: Жеті жарғы. – 2004 ж.

2. Т.Джефферсон «Таңдамалы еңбектер жинағы»

3. Қ. Мами «Қазақстан Республикасындағы Сот жүйесін реформалаудың басым бағыттары» туралы

4. Қазақстан Республикасының Конституциясы, 1995 жыл 30 тамыз.



5. Қазақстан Республикасының сот жүйесі мен судьяларының мәртебесі туралы Қазақстан Республикасының 2000 жылғы. 25 желтоқсандағы № 132-II Конституциялық Заңы.

Наши гости: Саратовская школа теории государства и права

Матузов Н. И., доктор юридических наук, заслуженный деятель науки РФ, профессор


ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ КАК ОБРАЗ ЖИЗНИ
Бұл мақалада құқықтық нигилизмнің себептері және онымен күресудің тәсілдері қарастырылады.
Кілтті сөздер: құқықтық нигилизм, құқық, құқықтық мәдениет, зандылық.
In article is considered the legal nihilism, its reasons and ways of fight with him.
Keywords: legal nihilism, right, legal culture, legality.
Призрак бродит по планете,

призрак нигилизма.

А. Глюксман
К двум известным «традиционным» бедам России сегодня смело можно прибавить третью — тотальный правовой нигилизм, который имеет столь же глубокие корни, как и первые две напасти. Давно было сказано: на Руси всегда правили люди, а не законы. Отсюда наплевательское отношение к закону как свой­ство натуры, ментальности русского обывателя. А ведь еще римские юристы про­возгласили: государством должен править закон, закон выше любой должности. Это хорошо понимали и отечественные правоведы: «Государство является нрав­ственным настолько, насколько оно управляется законом» [1].

«Нигилизм» как общесоциальное собирательное понятие в переводе с латин­ского означает «ничто», «ничего», «непризнание чего-либо». Нигилизм выражает отрицательное отношение субъекта (группы, класса) к определенным ценностям, нормам, взглядам, идеям, отдельным, а подчас всем устоям человеческого бытия. Девиз нигилистов — все вокруг не так устроено, требует замены.

Нигилизм — одна из форм мироощущения и социального поведения, разно­видность фрондерства, бунтарства. Как течение общественной мысли он зародил­ся давно, но наибольшее распространение получил в XIX и XX столетиях, главным образом в Западной Европе и в России. «Но, увы, именно в России нигилизм дал самые обильные всходы» [2]. Характерно название одной из статей того времени [3].

Нигилизм был связан с такими философами леворадикального направления, как Якоби, Прудон, Ницше, Штирнер, Хайдеггер, Бакунин, Кропоткин и др. Ниги­лизм многолик, он может быть нравственным, правовым, политическим, идеоло­гическим, религиозным и т. д., в зависимости от того, какие ценности отрицаются, о какой сфере знаний и социальной практики идет речь — культуре, науке, искус­стве, этике, политике, экономике. Нигилизм глубоко укоренился в среде русской разночинной интеллигенции 60-х г. XIX в., отвергавшей феодально-крепостниче­ские порядки и традиции.

Русский писатель И. С. Тургенев вывел в своих романах яркие образы бунта­рей, не признававших и осуждавших многие постулаты окружавшей их действи­тельности и предлагавших новые идеи. Нигилистами были революционные демо­краты, резко критиковавшие современные им порядки и призывавшие к замене их более справедливыми. Нигилизм носил революционный характер. Например, о своем Базарове Тургенев писал, что «если он называется нигилистом, то надо читать: революционером» [4].

В 1866 г. М. А. Бакунин в знаменитых письмах к А. И. Герцену советовал по­следнему «искать молодую поросль новой молодежи в недоученных учениках Чер­нышевского и Добролюбова, в Базаровых, в нигилистах — в них жизнь, в них энер­гия, в них честная и сильная воля»[5].

Обстоятельная характеристика социального нигилизма, распространивше­гося в начале XX столетия в определенных слоях русского общества, была дана в знаменитом сборнике «Вехи», вышедшем в 1908 г. и получившем впоследствии широкий общественный резонанс. Один из его авторов — С. Л. Франк — с особым пафосом подчеркивал, что если бы можно было одним словом определить умона­строение нашей интеллигенции, то нужно было бы назвать его «морализмом».

«Русский интеллигент, — писал С. Л. Франк, — не знает никаких абсолютных цен­ностей, никаких критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разгра­ничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые. Морализм грот есть лишь отражение ее (интеллигенции. — Я М) нигилизма... Под нигилизмом я разумею отрицание или непризнание абсолютных (объективных) ценностей» [6].

Общей (родовой) чертой всех форм нигилизма является отрицание, но не вся­кое отрицание есть нигилизм. Отрицание шире, оно органически присуще человече­скому сознанию, диалектическому мышлению. Поэтому далеко не всех, кто что-либо отрицает, можно считать нигилистами. В противном случае сам термин «нигилизм» теряет свой смысл и растворяется в более объемном понятии отрицания.

Следовательно, нигилистическое и диалектическое отрицание — разные вещи. Когда нигилизм становится естественным (объективным) отрицанием старого, заскорузного, реакционного (например, рабства, крепостничества, всех форм деспотизма, порабощения и т. д.), он перестает быть нигилизмом. Равно как отрицание многих мрачных и даже трагических страниц из нашего недавнего прошлого, прежде всего в государственной и политико-правовой сферах жизни общества, вполне справед­ливо и оправданно, т.к. представляет собой неизбежный процесс обновления.

Тем более, когда речь идет об эволюционном развитии. Ф. Энгельс, имея в виду движущие силы формационных периодов и смену последних, писал: «Появление мо­лодой буржуазии нашло свое отражение в либерально-конституционном движении, а зарождение пролетариата — в движении, которое обычно называют нигилизмом» [7]. Здесь термин «нигилизм» употребляется в положительном контексте.

Вообще, гегелевский закон отрицания отрицания пока никто не отменял. От­рицание может быть ради достижения более высоких целей, идеалов; ради устра­нения диктаторских режимов, тирании. Еще Ж. Ж. Руссо заметил: «Деспот не мо­жет жаловаться на свергающее его насилие». Право народа на сопротивление самовластью, угнетению было зафиксировано во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Следовательно, не всякая революция — зло.

Однако в целом нигилизм, в традиционном его понимании воспринимается в большинстве случаев как явление деструктивное. В толковом словаре В. И. Даля нигилизм однозначно определяется как «безобразное и безнравственное учение, от­вергающее все, что нельзя ощупать». В наше время он нередко принимает разруши­тельные формы. В крайних своих проявлениях нигилизм смыкается с различными анархическими, лево- и праворадикальными устремлениями, всевозможными фо­биями, националистическим и политическим экстремизмом. «Нигилизм — стерео­тип мышления любого радикалиста, даже если он этого не осознает» [8].

Характерным признаком нигилизма является не объект отрицания, который может быть лишь определителем его конкретного вида, а степень, т. е. интен­сивность, категоричность и бескомпромиссность этого отрицания — с преоб­ладанием субъективного, чаще всего индивидуального начала. Нигилизм «предпо­лагает некоторую тотальность отрицания, доведенную до предельной полноты» [9].

Перед нами гипертрофированно выраженное сомнение в известных ценностях и принципах. При этом, как правило, избираются наихудшие способы действия, гра­ничащие с антиобщественным поведением, нарушением моральных и правовых норм. Плюс отсутствие какой-либо позитивной программы или, по крайней мере, ее аб­страктность, зыбкость, аморфность. «У нигилиста всегда виноват кто-то, но не он» [10].

Социальный нигилизм особенно распространился у нас в разгар «перестрой­ки» и «гласности». Именно тогда он с ходу взял стремительный темп, набирая обо­роты уже в период «раннего Ельцина» (к концу его правления он достиг своего апогея). Данное явление возникло на волне охватившего страну всеобщего не­гативизма, когда все и вся переоценивалось, переосмысливалось, осуждалось и отвергалось. С одной стороны, была видна очистительная функция нигилиз­ма, а с другой — его побочные последствия, ибо сплошной поток негатива сметал на своем пути и позитивные начала.

Расчистка авгиевых конюшен сопровождалась такими явлениями, как безудержное самобичевание, развенчание и осмеяние всего прежнего опыта сложившихся культурно-исторических традиций и привычек, изображение уходя­щего времени только в черных красках. Лейтмотивом этих умонастроений была мысль: «У нас все плохо, у них все хорошо». «С пьедесталов летели» имена и цен­ности, в которые еще вчера беззаветно верили. На крайности этого «самошельмо­вания», потерю меры обращали внимание даже зарубежные деятели, не лишенные чувства здравого смысла [11].

Зацикленность на обличительстве, уничижительной критике граничила под­час с утратой чувства национально-государственного достоинства, формировала у людей и всего общества комплекс неполноценности, синдром вины за прошлое, за «исторический грех». Раздавались призывы к всеобщему покаянию. Социаль­но-политический и идеологический нигилизм принимал нередко политически не­пристойные формы.

Отречение от всего, что было «до того», от старых фетишей объективно под­питывало нигилистические разрушительные тенденции, которые не уравновеши­вались созидательными. Как справедливо отмечалось в литературе того времени, «у нас было два пиковых проявления тоталитарного мышления и сознания: тотальная апологетика послереволюционного прошлого и тотальное его ниспровержение»[12].

Публицисты острили: на смену лозунгу «Мы наш, мы новый мир построим» пришел другой: «Мы наш, мы новый миф построим». В какой-то мере была даже утрачена вера в прогресс. Появились «нигилисты», которые предлагали расчле­нить страну на 40—50 «независимых» государств с тем, чтобы они потом мирно жили и «дружили домами». Звучали лозунги: «десоветизация», «департализация», «децентрализация», «дефедерализация». Это было смутное, сумбурное вре­мя. В добавок ко всему, шла крутая криминальная революция.

Развенчивались герои войны и труда, их подвиги, самопожертвование, дис­кредитировались и опошлялись неугодные писатели, деятели искусства. Было забыто пушкинское «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», а также грибоедовское «и дым Отечества нам сладок и приятен». Огульная крити­ка прошлого вызвала резкое недовольство той части российской интеллигенции, которая считала себя национально мыслящей и патриотически настроенной. Она была против «циничных плевков в спину — в сторону отцов, дедов и прадедов»[13].

Далее И. П. Золотусский пишет: «Нигилисты первой свежести (имеются в виду советские диссиденты. — Н. М.) всегда в некотором роде — камикадзе. Они рискуют головой. Они поднимают голос отрицания, когда все вокруг заражено ал­лилуйщиной. Нигилисты второй свежести появляются тогда, когда всем разреше­но говорить все обо всем. И оттого их "подвиги" на поприще разоблачения не несут никакого риска, а потому не имеют особой ценности. Они назвали себя "демокра­тами", но на самом деле были чистые нигилисты. Мне искренне жаль этих ниги­листов второй свежести»[14]. Ранее подобные оценки высказал также А. С. Ципко [15].

На волне всеобщего «ниспровергательства» и нигилизма, прокатившейся по стране в начале 90-х гг., никого, наверное, не удивило бы утверждение, что при тоталитарной системе погода была «не такой» и ее надо «менять». Или что у всех советских людей («совков») были сплошь плохие почерки. Смешно, но так было. Прозрение пришло позже, постепенно, по мере приближения, как шутили публи­цисты, «сокрушительной победы».

Одним из первых спохватился популярный тогда и уважаемый всеми журналист Отто Лацис: «Что происходит? Мы буквально соревнуемся в уничтожении обществен­ных идеалов: кто страшнее вывернет наизнанку все, чему раньше поклонялись. Пора одуматься»[16]. Поднял голос один из ведущих российских ученых-юристов: «Опять мы в большевистской манере пытаемся утвердить новые утопии, не считаясь ни с чем» [17].

Как видим, спектр социального нигилизма весьма пестр и богат, переливает­ся всеми цветами радуги. Он может быть «левым», «правым» и «центристским» со множеством полутонов и оттенков. Перед нами достаточно сложное, неодно­значное явление. И отрадно, что в последнее время возникла новая волна интереса к данной проблеме ученых-гуманитариев, которые стали уделять ей все более при­стальное внимание — в России и за рубежом [18].

Правовой нигилизм — разновидность социального нигилизма как родового понятия. Сущность его — в общем негативно-отрицательном, неуважительном от­ношении к праву, законам, нормативному порядку, а с точки зрения корней, при­чин — в юридическом невежестве, косности, отсталости, правовой невоспитанно­сти основной массы населения. Подобные антиправовые установки и стереотипы есть «элемент, черта, свойство общественного сознания и национальной психоло­гии, отличительная особенность культуры, традиций, образа жизни»[19].

Одним из ключевых моментов выступает надменно-пренебрежительное, вы­сокомерное, снисходительно-скептическое восприятие права, оценка его не как базовой, фундаментальной идеи, а как второстепенного явления в общей шкале человеческих ценностей, что, в свою очередь, характеризует меру цивилизованно­сти общества, состояние его духа, умонастроений, социальных чувств, привычек.

Неверие в высокое предназначение, возможности и даже необходимость права — таков морально-психологический генезис данного феномена. Наконец, отношение к праву может быть просто индифферентным (безразличным), что тоже свидетель­ствует о неразвитом правовом сознании людей, об ущербности их менталитета. В ко­нечном счете речь идет о невостребованности права обществом, нелюбви к порядку.

Корни же этого недуга уходят в далекое прошлое. Для нашей страны это — устойчивая многовековая традиция, которую признавали все передовые мыслите­ли российского общества, сильно сокрушались по данному поводу. Расхожими ста­ли печальные слова Герцена о том, что жить в России и не нарушать законов нельзя. «Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; совершенно так же поступает и правительство»[20].

С этим созвучна не менее популярная мысль Салтыкова-Щедрина: суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения. Щедринский градоначальник так и советовал: «Ежели чувствуешь себя в своей деятельности в чем-то стесненным законом, то, сняв оный со стола, положи его под себя». А еще классик не без сарказма писал: «Российская власть обладает способностью дер­жать свой народ в состоянии постоянного изумления».

Следовательно, правовой нигилизм исходит не только от простых обывателей, но и от «столоначальников», т. е. как снизу, так и сверху. Подобная ситуация со­хранятся до сих пор. И трудно сказать, что опаснее, вреднее — первое или второе. Думается, что бюрократический, чиновничий нигилизм, основанный на всевластии государственной элиты, является более разрушительным и ведет к далеко идущим по­следствиям. Социологи в своих опросах поставили вопрос: кто больше нарушает за­кон в России — чиновники или сами граждане? И получили ответ: чиновники (77 %)[21].

Историк В. О. Ключевский с горечью признавался: «Не я виноват в том, что мало обращаю внимания на право: меня приучила к этому русская жизнь, не знав­шая никакого права» [22]. В. Г. Белинский в письме к Н. В. Гоголю в сердцах заметил: в России «нет даже полицейского государства, есть только огромные корпорации воров и грабителей». В то время это было общим взглядом творческих деятелей па окружающую их действительность. Известны крайне отрицательные суждения Л. Н. Толстого о праве, который называл его «гадким обманом властей», насилием над личностью.

Даже такой ценитель и проповедник права, как Б. А. Кистяковский, в извест­ной статье в защиту права пишет: «Право не может быть поставлено рядом с та­кими духовными ценностями, как научная истина, нравственное совершенство, религиозная святыня. Значение его более относительно» [23].

Как видим, данное высказывание отводит праву не первое и даже не второе или третье место в общем культурном наследии человечества, оно отодвигается автором куда-то на периферию общественного прогресса. Все это, как пишет тот же Б. А. Кистяковский, дало повод одному из поэтов-юмористов того времени со­чинить следующие довольно едкие, но остроумные стихи: По причинам органическим

Мы совсем не снабжены

Здравым смыслом юридическим,

Сим исчадьем сатаны.

Широки натуры русские,

Нашей правды идеал

Не влезает в формы узкие

Юридических начал...

Таковы отечественные правовые традиции, культура, привычки, образ жизни. К сожалению, мы не только не избавились от этого застарелого порока, но в полной мере унаследовали его, а во многом даже «обогатили». На протяжении дли­тельного времени право в обществе «реального социализма» всячески умалялось, и нем не видели истинно демократического и краеугольного института, высокой социальной и моральной ценности. Предпочтение отдавалось экономике, поли­тике, идеологии, партийной линии. Идеи же права нередко третировались, отри­цались. Так, в середине 20-х гг. минувшего столетия М. А. Рейснер саркастично писал: «Если право не "опиум" народа, то, во всяком случае, довольно опасное снадобье» [24]. Несколько мягче высказывание Е. Б. Пашуканиса: «Мы за то, чтобы в праве на первом месте стояла политика, чтобы политика довлела над правом» [25]. Какова была политика в то время, хорошо известно.

Право, скорее, терпели как необходимое декоративное украшение, фор­мальный атрибут, фасад, свойственные любому «благопристойному» обществу. Но в целом оно считалось «неполноценной и даже ущербной формой социальной регуляции, лишь на время и лишь в силу печальной необходимости заимствованной у прежних эксплуататорских эпох»[26]. Право должно было «отмереть». На практике осуществлялась ленинская идея, согласно которой в основе социалистического го­сударства лежит диктатура пролетариата, представляющая собой «ничем не огра­ниченную, никакими правилами не стесненную, опирающуюся непосредственно на силу, а не на закон, власть» [27]. Уже в этом заключался главный изначальный ис­точник правового нигилизма, носившего по сути официальный характер.

Таким образом, правовой нигилизм имеет в нашей стране благодатнейшую почву, которая всегда давала и продолжает давать обильные всходы, причем эта почва постоянно удобряется, так что «неурожайных» лет практически не было. И раньше, и теперь мы живем в море беззакония, подчас принимающего харак­тер национального бедствия, наносящего обществу огромный и невосполнимый ущерб. При этом современное содержание правового нигилизма вышло далеко за рамки простого неуважения или несоблюдения права; в условиях нынешней России оно (содержание) означает нечто гораздо большее.

В связи с этим трудно согласиться с мнением, согласно которому правовой нигилизм — всего лишь «сознательное игнорирование требований закона, исклю­чающее, однако, преступный умысел», а «игнорирование закона с преступной це­лью представляет собой самостоятельную форму деформации правосознания»[28]. С этой точки зрения, правовой нигилизм остается таковым только до тех пор, пока он не доходит до стадии сознательного нарушения правовых норм; он означает лишь непризнание права, отсутствие веры в его социальную значимость[29].

Конечно, хорошо, если бы дело было именно так. Тогда правовой нигилизм представлял бы собой хоть и нежелательное, но все же сравнительно безобид­ное явление. В приведенных суждениях по сути дела отрицается тот факт, что умышленные правонарушения, в частности, преступления есть форма проявле­ния правового нигилизма. Получается, что если человек просто не уважает или игнорирует закон — это нигилизм, а если он при этом его еще и нарушает — это не нигилизм, а нечто другое. Нелогично.

Мы же полагаем, что злостный, корыстный, уголовный криминал — наиболее грубый и опасный вид правового нигилизма. Преступность — мощный источник и в то же время крайняя форма выражения нигилизма. Из этого огромного бастиона рассадника зла берут свое начало многие другие социальные аномалии. Это, кста­ти, не мешает видеть в преступлениях и «самостоятельную форму деформации пра­восознания». Одно не исключает другое. В случае с преступностью речь идет не про­сто об игнорировании или неуважении закона, а о его прямом, преднамеренном попрании. Иная позиция была бы, на наш взгляд, странной и непоследовательной. Выражением правового нигилизма являются также сознательно допускаемые адми­нистративные, гражданские, дисциплинарные и иные проступки. Впрочем, вопрос дискуссионный и требует обсуждения. Любое мнение по столь сложной и неодно­значной проблеме имеет право на существование. И такое обсуждение уже ведется [30].



Надо сказать, что в советский период проблема правового нигилизма практи­чески не ставилась и не исследовалась или, точнее, замалчивалась, хотя в реаль­ной жизни постоянно присутствовала, причем в самых грубых и жестоких формах (массовые репрессии, беззакония, борьба с «врагами народа» и т. д.). Она стала привлекать к себе внимание лишь на исходе «перестройки» и затем с началом реформации. Появились первые публикации — статьи, рефераты диссертаций, монографии. Не оставалась в стороне пресса, не отмалчивались, как прежде, офи­циальные структуры, представители власти. Проблема перешла в разряд «обсуж­даемых», причем все более активно [31].

Сегодня главная причина неуважительного, мягко говоря, отношения к закону – продолжающийся системный кризис общества. Криминогенная действительность, политическая напряженность, экономические неурядицы, пауперизация, алкоголи­зация и наркоманизация значительной части населения, разгул преступности, чинов­ничий беспредел, коррупция, расхождение слов с делами, неравенство перед законом и судом, социальная несправедливость, не знающий аналогов в мире разрыв между -очень богатыми» и «очень бедными», уродливый российский капитализм и многое другое постоянно воспроизводят правовой нигилизм в геометрической прогрессии.

Нигилизм стал опасной хронической болезнью, поразившей все звенья и структуры государства, весь его организм. И в то же время образом жизни, его негативной стороной. Как это ни прискорбно, но традиционное разгильдяйство, расхлябанность, неприученность к порядку, дисциплине, организованности дав­но считаются национальными чертами российского менталитета. Однако явление гго, безусловно, социального, а не естественного происхождения. Нигилизм по на­следству не передается, он не в генах, а в ментальности. Это социальная патология.

Произвол, своеволие и коррумпированность чиновников, правящей элиты, повсеместное игнорирование юридических, моральных и иных социальных норм, низкий уровень правосознания достигли критической точки, за которой начина­ются стихия, хаос, распад. Потеря же управляемости, выход ситуации из-под кон­троля создают тягу к «сильной руке», «закручиванию гаек». А как иначе бороться со злом? Одного воспитания и просвещения уже недостаточно, нужны экстраор­динарные меры, «принуждение к правопослушанию». Ибо не подчинение законам причиняет не меньший вред, чем их прямое нарушение.

Некомпетентность и неэффективность власти, утрата доверия к ней — один из глубинных источников правового нигилизма. Отсюда неверие в право, закон, справедливость. Поданным социологов, примерно половина российских граждан не доверяют органам МВД, прокуратуры, суда, не обращаются к ним за помощью. Дают о себе знать рецидивы политико-правового хаоса «лихих девяностых» с их криминальными разборками «по понятиям», по праву сильного, типа феномена «Кущевки». До конца корни еще не выкорчеваны. В результате у нас возникла «те­невая юстиция», которая нередко оказывается более «скорой и правой», чем офи­циальная. Существует «теневое право»[32].

Вообще, у нас слишком много теневых сторон жизни общества: «теневая эко­номика», «теневая политика», «теневое правосудие», «теневое право», «теневое правительство», «теневое государство», а в конечном счете — «теневая Россия»[33]. Наряду с правоохранительными органами появились «левоохранительные». Имен­но поэтому страна нуждается не только в социально-экономической и политической стабильности, но и в правовой. Более того, правовая стабилизация, последователь­ное соблюдение порядка и законности, может в немалой степени способствовать упрочению положения дел во всех других областях, ибо правовая дисциплина ле­жит в основе общегосударственной. Все должно решаться открыто, транспарентно, по закону, в рамках правового поля, а не за их пределами. В последнее время у нас помимо «телефонного права» (нигилизм сверху) появилось «митинговое правосу­дие» (нигилизм снизу), которое ни к чему хорошему привести не может.

Сегодня, как никогда, нужна новая идея справедливости, на которую суще­ствует огромный массовый запрос. Но справедливости не советской, не патерналистско-уравнительной, а справедливости, основанной на личной экономической и по­литической свободе гражданина, его способностях и предприимчивости, равенстве перед законом и судом, уважении со стороны легитимной власти. Сейчас такой спра­ведливости нет. Поэтому пока будут «рублевки», и «мигалки», люди «первого и вто­рого сорта», неправедно нажитые богатства, цинично-демонстративное потребление богатых, до тех пор будет существовать правовой, государственный и моральный ни­гилизм. Фактически мы сегодня наблюдаем две России: два мира, две реальности. Все это вызывает крайнее раздражение, недовольство, озлобление «простых смертных». Рассуждают просто: а зачем соблюдать законы, когда вокруг... В отличие от западных демократий у нас пока не сложилось понятие «культура потребления».

Надо сказать, что ныне действующая Конституция РФ призвана была с само­го начала стать главным консолидирующим фактором жизни страны, способным сплотить общество. Проблема, однако, в том, что разработанная в спешке «побе­дившей» стороной и принятая с многочисленными нарушениями на референдуме в 1993 г. Конституция имеет явно недостаточную легитимность и социальную базу (поддержана лишь одной третью избирателей, 14 субъектов Федерации вообще за нее не голосовали, 17 проголосовали против), что затрудняет достижение на ее основе гражданского мира и согласия.

Конституция была создана «под Ельцина», с «фараонскими» для него пол­номочиями, поэтому в прессе ее окрестили «персональной». Она не выража­ла действительного соотношения политических сил того времени; не выражает и сейчас. Не случайно в последнее время все более активно выдвигаются предло­жения о внесении в нее поправок, изменении конституционной политики вообще[34]. За улучшение Основного Закона выступает парламентская оппозиция. Предлага­ется даже дополнить Конституцию тремя новыми главами («Гражданское обще­ство», «Органы контроля», «Россия в союзе государств»), урезать полномочия президента, расширить функции парламента, называют другие новации.

К тому же до сих пор не развеяны сомнения относительно факта принятия Кон­ституции положенным числом голосов и необходимым явочным кворумом. В прессе на этот счет приводились весьма убедительные данные[35]. Указанное обстоятельство в значительной мере снижает моральный авторитет и реальную силу Конституции. Юридически же жить по ней обязаны все. У определенной части населения налицо внутренний конфликт между несогласием с предложенным в свое время проектом и внешней необходимостью соблюдения уже принятого Основного Закона. А это еще один источник правового и нравственного нигилизма, ибо психологическая раздво­енность личности не позволяет ей сформировать четкую и активную гражданскую милицию в отношении нынешнего политико-правового статус-кво.

Иными словами, существует не только общеправовой, но и конституционный нигилизм, который является юридическим выражением несогласия большин­ства людей с властью[36]. Получается, что одним из источников правового нигилиз­ма выступает сама Конституция с ее многочисленными изъянами и недомолвка­ми, «скрытыми полномочиями». Объективно она генерирует правовой нигилизм. Ко всему прочему, постоянно нарушалась и нарушается.

Особенно этим грешил первый Президент РФ, о чем со знанием дела сви­детельствует бывший руководитель его администрации С. Филатов: «Президент чисто обходил законы, которые его по тем или иным причинам не устраивали. Пер­вый человек государства должен прежде всего соблюдать Конституцию, это его главная обязанность. Но он не только этого не делал, но нередко игнорировал или нарушал ее»[37]. Обстоятельно все это показано в работах конституционного судьи в отставке В. О. Лучина [38].

Таким образом, один из глубинных источников правового нигилизма коренит­ся в отчужденности граждан от Основного Закона страны, как, впрочем, и от дру­гих основополагающих актов; во внутреннем неприятии их в качестве «своих», т. е. подлинно легитимных. Между тем, как писал И. А. Ильин, «честным, законопос­лушным можно быть только по личной убежденности, в силу личного решения. Без этого нет правосознания и лояльности, и гражданин становится не опорой, а брешью в правопорядке» [39].

Иными словами, важно, чтобы человек «свободною душой закон боготворил» (А. С. Пушкин), а не по принуждению, не из-под палки. Именно поэтому следует раз­личать законопослушание и законоуважение. Законопослушное поведение основано чаще всего на страхе, принуждении, в то время как законоуважение — на глубоком осознании необходимости следовать закону, праву, т. е. это добровольная позиция индивида. Не зря говорят: честный гражданин плюс закон — уже большинство.

Правовой нигилизм — продукт социальных отношений, он обусловлен мно­жеством причин и следствий. В частности, он подпитывается и такими реалиями наших дней, как политиканство, циничный популизм лидеров всех рангов, борьба позиций и амбиций, самолюбий и тщеславий. Дают о себе знать эгоизм и корысть бюрократов, некомпетентность и бестолковость чиновников. Последнее — тради­ционно больное место нашей отечественной государственности. Пушкинское «он чином от ума избавлен» подтверждается на каждом шагу. Полузнайство, невеже­ство, дилетантство, а также банальное разгильдяйство разрушают всякую право­вую ткань, любые разумные юридические установления. Кроме того, чиновники элементарно нечестны. Например, по данным Генпрокуратуры РФ, в 2011 г. 40 ты­сяч из них неверно заполнили декларации, скрыли значительную часть своих до­ходов [40]. И это в основном крупные чиновники.

На личностном уровне правовой нигилизм выступает в двух ипостасях: как состояние умов, чувств, настроений и как образ действий, линия поведения. Имен­но действие — непосредственный индикатор вредности и опасности явления. По­ступки — плоды помыслов, поэтому не иначе как по поступкам, действиям можно судить о самом наличии и последствиях правового нигилизма. Он может быть ак­тивным и пассивным, стойким и спонтанным, постоянным и ситуативным, прояв­ляться в виде простого фрондерства, иметь личные причины, когда, скажем, граж­данин недоволен судом только потому, что он его судил, а закон плох потому, что предусмотрел наказание за совершенное им деяние. Это бытовой уровень право­сознания.

Нигилизм возникает и как результат неудовлетворенности субъекта своим со­циально-правовым статусом, неадекватным, по его мнению, собственным потен­циальным возможностям. При этом надо различать неправовые


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   24




©www.engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет