Всё хреново

М.  Мэнсон.  «Всё хреново»
12
Мне бы, конечно, пришлось писать это крохотными буквами. И на это уходила бы куча
времени, так что по утрам хвост очереди торчал бы за дверьми кофейни. И все жаловались
бы на отвратительный сервис. Наверно, это одна из причин, по которой меня нельзя брать на
нормальную работу.
Но серьезно, кто в здравом уме может пожелать другому «хорошего дня», зная, что в
основе всех наших размышлений и мотивов лежит постоянное стремление уйти от неизменной
бессмысленности человеческого существования?
Ведь в масштабах бесконечно расширяющегося пространства-времени Вселенной пофиг,
хорошо ли пройдет замена тазобедренного сустава у вашей матери, поступят ли ваши дети в
колледж и похвалит ли вас начальник за шикарную электронную таблицу. Ей пофиг, победят
ли на выборах демократы или республиканцы. Ей пофиг, что какого-то героя таблоидов засту-
кали, когда он нюхал кокаин и остервенело мастурбировал в туалете аэропорта (опять!). Ей
пофиг, что у нас горят леса, тают льды, случаются наводнения, накаляется атмосфера или что
какая-нибудь более развитая внеземная цивилизация может однажды прилететь и нас распы-
лить.
Но 
вам
 – нет.
Вам не пофиг – и вы отчаянно убеждаете себя, что, раз вам не пофиг, у всего этого должно
быть какое-то великое космическое значение.
Вам не пофиг, потому что где-то глубоко внутри себя вы знаете: вам нужно это чувство
значимости, чтобы прикрыться им от Неприятной правды, от непостижимости своего суще-
ствования, от угрозы быть раздавленным грузом собственного материального ничтожества. И
вы – и я, и все остальные – затем проецируете эту воображаемую значимость на окружающий
мир, потому что это дает вам надежду.
Я слишком рано завел этот разговор? Вот вам еще кофе. Я даже подмигивающий смайлик
изобразил на нем молочной пенкой. Ну разве не прелесть? Я подожду, пока вы выложите его
в Instagram.
Так, на чем мы остановились? Ах да! Непостижимость вашего существования, точно.
Быть может, вы сейчас думаете: «Да ладно, Марк, я верю, что мы здесь не просто так, совпа-
дений не бывает, и у каждого есть своя роль, потому что все наши поступки воздействуют на
кого-то другого
, и если мы помогли хотя бы одному человеку, мы уже прожили свою жизнь
не зря, так ведь?»
Вы ж мой зайчик!
Видите, это в вас говорит надежда. Ваш мозг сплел эту историю, чтобы дать вам повод
вставать по утрам с постели: вам нужно 
что-то
 важное, потому что если ничто не важно, нет
смысла жить дальше. А какое-нибудь проявление банального альтруизма или попытка облег-
чить страдания – это самая безотказная палочка-выручалочка: так мозгу проще всего заста-
вить вас поверить, будто вы для чего-то нужны.
Без надежды наша психика как рыба без воды. Надежда – это топливо для нашего мен-
тального мотора. Лакомый кусочек для нашего сознания. И еще масса пошлых метафор. Без
надежды весь ваш ментальный аппарат заглохнет или оголодает. Если мы перестанем верить,
что у нас есть шанс на светлое будущее, что наша жизнь так или иначе станет лучше, мы
духовно погибнем. Ведь если нет надежды на то, что все когда-то наладится, зачем тогда жить,
зачем вообще что-то делать?
Многие никак не поймут одну вещь: противоположность счастью – это не злость или
печаль
[1]
. Если вы злитесь или грустите, это значит, что вам все еще не пофиг. Для вас что-то
еще имеет значение. У вас еще есть надежда
[2]
.
Нет, противоположность счастью – это безнадежность, бесконечный серый горизонт сми-
рения и безразличия
[3]
. Это убежденность в том, что кругом одна сплошная жопа – а раз так,
зачем вообще дергаться?

М.  Мэнсон.  «Всё хреново»
13
Безнадежность – это холодный, унылый нигилизм, ощущение, что ни в чем нет смысла,
так что хрен с ним со всем, почему бы не поиграть со спичками, не переспать с женой босса,
не устроить стрельбу в школе. Это Неприятная правда, молчаливое осознание того, что перед
лицом вечности все, что могло бы представить для нас хоть какую-то важность, стремительно
сводится к нулю.
Безнадежность – основа тревоги, психических расстройств и депрессии. Это источник
всех бед и причина всех зависимостей. Я не преувеличиваю
[4]
. Хроническая тревога – это кри-
зис надежды. Это страх грядущего краха. Депрессия – тоже кризис надежды. Это убежденность
в бессмысленности всего грядущего. Бред, зависимость, мания – все это отчаянные, истери-
ческие попытки сознания сгенерировать надежду ценой очередного нервного тика, очередной
непреодолимой тяги
[5]
.
Уход от безнадежности – то есть порождение надежды – становится главным проектом
нашего  сознания.  Все  смыслы,  все  наше  самовосприятие  в  этом  мире  выстраиваются  ради
одной цели: поддерживать в нас надежду. Поэтому надежда – это единственное, ради чего мы
все готовы умереть. Мы верим, что она важнее нас самих. А без нее мы ничто.
Когда я учился в колледже, у меня умер дедушка. После этого меня несколько лет не
покидало навязчивое чувство, что я должен прожить жизнь так, чтобы он мной гордился. На
каком-то глубинном уровне мне 

жүктеу/скачать 1 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: